Визариум. Проникновение миров

Старое зеркало целёхонько. Ни малейших трещин и сколов. Даже амальгама не отошла от сырости. Даже пыль не села. Не веря, Лиза нащупывает в кармане осколок, что когда-то отняла у сестры. Что за чертовщина.

Лиза ведёт свечой у гладкой холодной поверхности и чувствует, как по телу бегут мурашки. Зеркало больше не стоит в деревянной оправе, как раньше. Рама его слилась со стеной, впилась в неё, будто вросла.

Лиза подносит свечу ещё ближе и отшатывается, завидя собственное лицо, белое, как маска. И в этом движении замечает светлый предмет рядом с подолом юбки.

Лиза поднимает с пола свежий душистый цветок, похожий на белую звёздочку.

– Тубероза, – шепчет едва слышно.

Аромат отправляет её прямиком в детство. Туда, где ещё можно исправить ошибки. Туда, где живёт надежда и…

– …любовь, – Лиза вспоминает слова сестры. – Когда бросает в дрожь и замирает сердце.

Слёзы застилают глаза, дыхания не хватает. Может, теперь и она безумна? Что ж, не исключено…

Сверху в подвал заглядывает собака. Прижимает уши и рычит.

Лизе становится не по себе. Цветок падает и уносится во тьму под шелест платья.

Когда беглянка хлопает входной дверью старого дома, по зеркалу в подвале начинают бежать трещины. Их паутина растёт до тех пор, пока зеркало с шелестом не осыпается на пол.

3. Константин

В отцовской библиотеке тихо и пыльно. Константин равнодушно смотрит в окно. Там отгорает алый закат. Константин задумчиво подливает коньяку в стакан и опрокидывает залпом.

В последнее время он много пьёт и вспоминает тех, кого не вернуть. Люди всегда виноваты сами – предают, лицемерят, ранят других. Он не лучше и не хуже. Он попросту отвечает им той же монетой, играет по общим правилам.

Всех их – к чёрту… Туда им и дорога.

* * *

Ольга покорила его необычным сочетанием робости и гениальности. Тихая девочка с огромным талантом. Удивительным образом это раздражало и притягивало.

Отец быстро привязался к ней.

Поначалу Константин даже обрадовался, ведь сам он не испытывал и малейшей страсти к парфюмерному делу. Куда больше его манили, например, автомобили. Сложные громкие двигатели, новости мира изобретателей, смелые разработки и механизмы – всё это рождало живейший отклик в его душе.

Барона расстраивало, что сын отдалялся от него, пока ярким лучом на горизонте не возникла Ольга. Все вокруг только и говорили, что о юном парфюмерном даровании. Барон носился с ней повсюду. Возил в Грасс, показывал фабрики. Их новые совместные ароматы гремели на всю столицу.

Со временем Константин понял, что остался в тени. Его утешало лишь одно – Ольга преданно любила его. По случаю помолвки детей барон закатил роскошный банкет. И будущее Константина обещало стать радужно-беспечным.

Так ему казалось.

Однажды за месяц до свадьбы он искал в кабинете отца редкую бутылку виски. Барон не знал о его проделках, но сам не пил, так что пропажа вряд ли была бы разоблачена.

В ящике письменного стола Константин обнаружил свежее завещание.

Барон отписал названой дочери свою парфюмерную фабрику. Константину по сравнению с этим широким жестом перепадали жалкие крохи.

С той минуты всё и полетело к чертям. В лаборатории случился внезапный пожар, и барон Рокар угорел в дыму. Ольга получила лишь пару лёгких ожогов, но, увы, напрочь лишилась своего главного инструмента – обоняния.

Из девушки с чудесным даром она превратилась в обычную скучную тихоню, часами говорившую с зеркалами. Константин и раньше замечал подобные причуды невесты, но на фоне потери дела всей жизни они стали особенно сильно бросаться в глаза. Он порывался убрать из комнат Ольги проклятые зеркала, но она отвечала твёрдым и неизменным «нет». Количество зеркал пугало, отражения в них порой формировали целые лабиринты.

Константин терял терпение. Его недовольство выросло до такой степени, что в конце концов он завёл интрижку.

Ольга не верила слухам. Но всё же пасмурным осенним вечером, дождавшись жениха, решила открыть душу. Поведать удивительный секрет, чтобы вернуть его доверие.

Константину не очень светило ехать в деревенскую глушь по грязям и бездорожью, но Ольга упросила. На следующее же утро она притащила его в брошенный загородный дом, а там отвела в подвал…

* * *

Дверной колокольчик раздражающе звенит.

Константин отмахивается от тяжёлых воспоминаний, двигает стакан в сторону и идёт открывать.

На пороге мнётся с ноги на ногу озябший почтальон.

Холодный воздух приятно освежает Константина. Он расписывается за письмо и тут же, едва закрыв дверь и привалившись к стене, рвёт конверт. В нём какой-то тусклый осколок и письмо от сестры Ольги. Да уж, непонятно, кто из двоих сестёр большая полоумная.

Константин твёрдо решает, что сперва нужно добавить коньяку. Возвращается в библиотеку и падает в кресло. Электрический свет становится резковат для глаз, а потому Константин зажигает настольную свечу и откладывает стекляшку в сторону. Не забыть бы выбросить эту дрянь.

Он раскуривает трубку, мажет взглядом по содержимому стакана в неровном свете пламени. Разве он не допил коньяк? Константин хмыкает. Видимо, не допил.