Вильгельм Молчаливый

Берген. Это что-то новое!

Первый судья. Сравнительно новое, ваше сиятельство. Мы давно привыкли! (Говорит скороговоркой, загибая пальцы.) Лютеране, реформаты, анабаптисты! – Вообще, я понял, если этого не пресечь, их скоро будет не три, а триста тридцать три.

Берген. А, теперь я вспоминаю! Это которые отказываются воевать.

Второй судья. Члены этой секты, ваше сиятельство, в некотором смысле сознательные отщепенцы. За лютеранами стоит Германия, у кальвинистов своя цитадель Женева! А этих преследуют повсюду, даже в Англии!

Берген. А его не пытались… вразумить?

Второй судья. Не сомневайтесь, ваше сиятельство. Инквизиторы никогда не пренебрегают своими обязанностями. Но они редко добиваются успеха, а этот случай – совершенно безнадежный.

Берген. Я хочу видеть осужденного.

Второй судья. А с какой, простите…

Берген(властно). Я хочу его видеть! Проводите меня к нему!

* * *

Тюремная камера. На скамье сидит человек, руки и ноги которого закованы в кандалы. Лязг замка. Входят Берген и другие.

Первый судья. Эй ты! Перед тобой его сиятельство маркиз де Берген, штатгальтер его величества короля Филиппа!

Берген(вглядываясь в заключенного сквозь полумрак). Послушайте… (Осекается.) Сейчас же снимите эти цепи!

Тюремщик. Как же снять? Нераскаянных положено до самой казни…

Берген. Делайте, что вам говорят, и уходите отсюда! Все уходите!

Тюремщик снимает с заключенного кандалы. Все уходят.

* * *

Берген приближается к анабаптисту. Тот наблюдает за ним с нескрываемым удивлением.

Берген. Выслушайте меня! Я пришел к вам с просьбой!.. (При этих словах человек, осужденный на смерть, невольно улыбается.) Вы, наверное, человек очень утвержденный в своей вере… Вы, наверное, много читали Святое Писание, много размышляли…

Анабаптист(тихо). Мы по Евангелью верим. Как в Еван-гелье написано, так мы и верим.

Берген. Вы, конечно, знаете слова о любви к ближнему!..

Анабаптист. Это главная заповедь!

Берген. Ведь эта ваша вера запрещает убивать кого бы то ни было? (Анабаптист кивает.) Значит, вы не делаете различия для добрых и злых! – Я человек грешный! Поверьте мне, я не то что осуждать… да я не достоин смотреть на вас! Ведь я же понимаю, что значит – пойти в огонь во имя Божье!

Но вот что получается: вы совершите подвиг, а на меня он ляжет!.. – Вы же знаете, чем он на меня ляжет! – Если бы вы сказали им, что вы отрекаетесь! Ведь им же совершенно все равно! Для них это пустой звук! Они сожгут вас и не заметят! И слов ваших не заметят! – Сделайте это для меня! Ведь я же ближний ваш! Моя душа должна быть вам дорога, как ваша собственная!

Анабаптист. Понимаете, господин маркиз, если мы все подряд начнем отрекаться, то остальные тогда совсем не уверуют! И не спасутся!

Берген. Значит, вы думаете о спасении других! А я вот здесь, перед вами! – И потом, кто же вам запрещает веровать? Отсюда можно уехать! В Голландии, например, гораздо спокойней! А можно за границу! Я вам помогу, дам денег, мне это ничего не стоит! А если что-то изменится и можно будет вернуться сюда, я всем подтвержу, что вы не отрекались вовсе, что я вас умолил!

Анабаптист(нерешительно). Вы что думаете, мне так уж хочется гореть?

Берген. Вам и писать ничего не придется, я прикажу писарю! А вы даже можете не подписывать! Скажите, что неграмотный, и приложите палец! Ведь если всех перебьют, кто же тогда будет учить других?

Берген. Анабаптист. Судьи и другие. Писарь строчит текст отречения.

Первый судья(изумленно). Да-а, господин маркиз!

Берген. А этих инквизиторов я еще отправлю пасти свиней!

Второй судья. Что ж, он поступил совершенно правильно! Теперь его родные смогут получить наследство.

(К первому.) У него там есть хоть что-то?

Первый судья. Почти ничего!

Второй судья. Ну, все равно! Виселица – это не костер!

Берген(как громом пораженный). Что?!

Все замирают от его крика, затем начинают переглядываться.

Второй судья. А на что же вы, ваше сиятельство… Простите, господин маркиз, но вы так долго… (кашляет) болели! Вы, оказывается, совсем не в курсе! – Нет, нет! Ничего другого и быть не может! – Дворянам рубят голову, женщин закапывают живьем! Это все, когда отрекаются, конечно!

Анабаптист. А я и не отрекался вовсе! Бросьте там это дело, я все равно не подпишу!

Берген(в отчаянии ударяет по столу). Будь они прокляты!

Первый судья. Кто? Что? Ваше Сиятельство!

Берген. Ваши законы! Ваша инквизиция! Вы сами!