Виктория (пер. В. К.)

— Я скоро пріду, — сказалъ онъ. — Черезъ нсколько дней мы увидимся.

Она вошла на палубу. Онъ кивалъ ей, пока она не скрылась изъ глазъ. Обернувшись, чтобы итти домой, онъ увидлъ Викторію; она стояла сзади него и также махала платкомъ и кивала головой, прощаясь съ Камиллой.

— Я немного опоздала, — сказала она.

Онъ не отвчалъ. Что могъ онъ сказать? Утшать ее въ потер, поздравить ее, пожать ей руку?

Голосъ ея былъ беззвученъ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Пристань опустла.

— Вашъ глазъ еще красный, — сказала она и пошла. Она оглянулась на него.

Онъ стоялъ, не двигаясь.

Тогда она внезапно повернула и подошла къ нему:

— Отто умеръ, — сказала она рзко, и глаза ея горли. — Вы ничего не говорите, вы такъ равнодушны. Онъ былъ въ тысячу разъ лучше васъ, слышите? Вы знаете, какъ онъ умеръ? Его застрлили. Вся его голова разлетлась на куски, вся его маленькая, глупая голова. Онъ былъ въ тысячу разъ…

Она разразилась рыданіями, и медленными, тяжелыми шагами пошла она домой. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Поздно вечеромъ въ дверь мельника постучали; Іоганнесъ отворилъ дверь и выглянулъ. Викторія стояла за дверью и сдлала ему знакъ выйти. Онъ пошелъ за ней. Она схватила его за руку и повела за собой по дорог; рука ея была холодна, какъ ледъ.

— Не лучше ли вамъ ссть? — сказалъ онъ. — Сядьте и успокойтесь немного. Вы такъ взволнованы.

Они сли.

Она прошептала:

— Что вы подумаете обо мн, я никакъ не могу оставить васъ въ поко?

— Вы очень несчастны, — отвчалъ онъ. — Послушайтесь меня и успокойтесь, Викторія. Можетъ быть, я могу вамъ чмъ-нибудь помочь?

— Ради всего святого, простите мн, что я сегодня сказала, — обратилась она къ нему. — Да, я очень несчастна, вотъ уже нсколько лтъ, какъ я очень несчастна. Я сказала, что онъ былъ въ тысячу разъ лучше васъ; это неправда, простите меня! Онъ умеръ и былъ моимъ женихомъ, вотъ и все. Неужели вы думаете, что это случилось по моему желанію? Іоганнесъ, вы думали это? Вотъ мое обручальное кольцо, я его получила давно, очень, очень давно; а теперь я его бросаю, — далеко бросаю. — И она бросила кольцо въ лсъ; они оба слышали, какъ оно упало. — Этого хотлъ папа. Папа разорился, онъ нищій, а Отто былъ такъ богатъ. — «Ты должна это сдлать», сказалъ мн папа. — Я не хочу, отвчала я. — «Подумай о твоихъ родителяхъ», говорилъ онъ. «Подумай о замк, о нашемъ древнемъ имени, о моей честя». — Хорошо, я согласна, отвчала я. Подожди три года, я согласна. Папа поблагодарилъ и сталъ ждать. Отто ждалъ и вс они ждали, но кольцо мн надли тогда же. Прошло нсколько времени и я увидла, что мн ничто не поможетъ. Зачмъ намъ всмъ еще ждатъ? — Приведи мн моего мужа теперь же, — сказала я пап. — «Богъ да благословитъ тебя», — сказалъ онъ и поблагодарилъ меня за то, что я сдлала для него. Скоро пріхалъ Отто. Я не встрчала его на пристани, я стояла у окна и глядла, какъ онъ възжалъ на дворъ замка. Тогда я побжала къ мам и бросилась передъ ней на колни. — «Что съ тобой, дитя мое»? спросила она. — Я не могу, отвчала я, нтъ, я не могу выйти за него, онъ пріхалъ, онъ ждетъ тамъ внизу; застрахуйте лучше мою жизнь и я брошусь потомъ въ прудъ или подъ мельничное колесо, мн это будетъ легче. Мама поблддла и заплакала. Вошелъ папа. — «Ну, милая Викторія, сойди внизъ и встреть его», — сказалъ онъ. — Я не могу, не могу, — отвчала я и повторяла, чтобы они сжалились надо мной и застраховали мою жизнь. Папа ничего не сказалъ, онъ слъ на стулъ и глубоко задумался.

Онъ весь дрожалъ. Увидя это, я сказала: Отведи меня къ моему мужу; я согласна бытъ его женой. Викторія замолчала. Она дрожала. Іоганнесъ взялъ ея другую руку и началъ ихъ грть.

— Благодарю, — сказала она.- Іоганнесъ, будьте такъ добры, сожмите покрпче мои руки: Будьте такъ добры, сдлайте это! Господи, какія у васъ горячія руки! Я вамъ такъ благодарна. Но вы должны мн простить то, что я сказала на пристани.

— Это уже давно забыто. Принести вамъ платокъ?

— Нтъ, благодарю васъ. Я не понимаю, я вся дрожу, а голова моя горитъ. Іоганнесъ, я должна во многомъ просить у васъ прощенія.

— Нтъ, нтъ, этого совсмъ не надо. Теперь вы будете спокойне. Не волнуйтесь.

— Вы обратились ко мн съ рчью. Я не помнила себя, пока вы говорили, я слышала только вашъ голосъ. Онъ звучалъ, какъ музыка, и я приходила въ отчаяніе отъ того, что онъ такъ очаровывалъ меня. Папа спросилъ меня, почему я прервала васъ своимъ восклицаніемъ. Но мама не спрашивала, она поняла меня. Мама знаетъ это уже нсколько лтъ, а два года тому назадъ, вернувшись изъ города, я повторила это. Это было тогда, когда мы съ вами встртились.

— Не будемъ больше говорить объ этомъ.