Виашерон 4. Возвращение Безмолвного, Том I

“Я не позволю тебе потерять и кроху твоей силы, тупая тля.” — скрипит тот, второй голос.

Что-то невидимое, но от того не менее реальное разлетается от неё кольцом. Проходит сквозь всех кровожадных ублюдков, столпившихся вокруг. Вынуждает сделать инстинктивный шаг назад, хватаясь за голову. У всех них носом идёт кровь. Брелларк запрокидывает свою мохнатую башку назад, издавая болезненный вой. На окружающих проявляется дебафф оглушения.

Что-то мелкое, почти незаметное глазу блестит синим у великана на подбородке, скрытое густым мехом. Какой-то символ. Орчанка засекает эту закорючку лишь от того, что смотрит с земли, а бугай откинул голову.

Не раздумывая ни секунды, вбивает туда трижды остриё копья Стальным шквалом. Багбир даже ошеломлённый уклоняется от первого, принимает второй подбородком вскользь — лезвие срезает солидный слой меха вместе со шкурой. Кровь хлещет ему на грудь. Последний выпад бьёт в яблочко. Четырёхгранный наконечник уходит на треть в плоть. Разрезает изломанные линии.

Брелларк меняется на глазах.

От него и раньше веяло аурой дикого едва управляемого хищника, теперь его словно спускают с цепи. Всякий разум окончательно пропадает из его багровых глаз.

Трёхметровая неподъёмная дура чертит круг вокруг лейтенанта, собирая обильную кровавую жатву. До сих пор оглушённые хобгоблины не успевают отреагировать и больше семи представителей лишаются голов, скальпов и жизней. Одному из них, самому низкому, отсекает четверть черепа, но людоед лишь верещит и беспрестанно трогает когтистыми лапами обнажённые мозги. Вертикальный могучий удар пластает его на две части.

Багбир просто спятил.

— ТТТЫЫЫ ССТТТАРААЯ ВЕДДДЬМА! — неразборчиво рычит исполин.

Девушка замечает, что всякая краска покинула лицо Кесмы. Вместо пепельного оно превратилось в белую восковую маску.

— ЗАБРРРРАЛА МОЮ ВОЛЮ! — могучий прыжок отправляет Бреларрка в полёт.

Зубчатый край лезвия ловит лучи стоящего в зените солнца. Бывший лейтенант падает на вождя неотвратимо, как налоги. Старуха только и успевает, что рухнуть в сторону. Неловко и глухо. Пинок огромной ступни посылает её в стену форта. Одетая в тяжёлый железный доспех Кесма врезается в камень под треск ломающихся костей. Несколько стрел вонзаются в густой мех багбира.

Фурия уже не следит за боем. Вместо этого цепляет глазами распахнутую дверь в донжон.

Мой шанс.

Изнурительный выпад швыряет её с земли в дальнего ублюдка. Толпа только начинает приходить в себя. Копьё мимоходом клюёт везунчика в горло над кадыком. Глаза врага сходятся вместе. Грудь застывает на вдохе. Орчанка уже несётся дальше, не тратя время на добивание.

Боковым зрением фиксирует, как Кесму накрыл какой-то щит, сотканный из пепла, а сама она что-то беззвучно шепчет себе под нос. Багбир беснуется, осыпая преграду дюжиной ударов.

Очередной выпад, наконец, пробивает магический щит, но вождь, мигнув, исчезает, чтобы материализоваться на другом конце двора, за баррикадой. Проявившись из воздуха, она гнусно улыбается и начинает читать уже новое заклинание.

Сбежит! Изегаст сказал убить их всех!

Фурия совмещает разворот с броском. Доворачивая корпус, усиливает метательное движение. Копьё срывается с её руки, как гарпун. Со свистом вращается в воздухе. И находит свою цель.

Четырёхгранное остриё входит в живот старухи по самое древко. Сбивает речитатив. Прерывает заклинание. А Брелларк под пронзительное завывание уже достигает вождя. Враг моего врага…

Чудовищная пародия на меч, надетый на длинное древко, вгрызается в надплечье, разрезая хобгоблиншу до самых рёбер. Застревает в корпусе. Багбир беснуется и вонзает острые когти в череп Кесмы. Прямо в плохо заживший рубец.

Взгляд спятившего лейтенанта нашаривает глаза орчанки. Он улыбается и с силой дёргает руки в стороны. Крик вождя обрывается на пронзительной ноте.

Девушка отшатнулась назад, вваливаясь в проём башни. Лишь на автомате пожелала, чтобы копьё вернулось в её руку. Так и произошло. Древко дёрнулось и прыгнуло назад, за секунду преодолев разделявшее их расстояние.

Фурию вышвырнуло из того состояния абсолютной концентрации. Впервые за долгое время ей стало по-настоящему страшно. С невменяемым животным невозможно договориться, его нельзя убедить или запугать. Только убить.

Несколько секунд её мысли лихорадочно метались внутри головы, не позволяя сосредоточиться на какой-то задаче. В открытую дверь ввалился первый хобгоблин. Идиотка! Не размышляя, она впечатал латный сапог в его грудь, вышвыривая наружу, под ноги набегающей толпе сородичей. Попыталась закрыть дверь на себя, но сразу несколько беглецов вцепились в створку, намертво блокируя её.

Отпустив, она бросилась вверх по винтовой лестнице, а внутрь залетали всё новые и новые серокожие недомерки. Все, кто выжил во внутреннем дворе. Безумный вой вперемешку с рычанием оглушил всех, собравшихся в донжоне.

— БЫСТРЕЕ! — заорал один из хобгоблинов.