Via Combusta

Вообще, этот повышенный тревожный фон в отношении членов его семьи стал для Алексея в последние годы настолько неотъемлемой частью его внутреннего мира, что даже отражался на прежде бородатом, а теперь гладко выбритом лице бывшего предпринимателя, локализуясь в морщинках мягкого отцовского взгляда. Сбрив бороду, Алексей разом помолодел лет на шесть. Однако какого-либо опасения потерять часть прежней мужественности он не испытывал, с лихвой компенсируя эту глупую потерю новыми, куда более ценными приобретениями. Во-первых, Саша перестал при возне и борьбе с папой в партере цепляться за буйную подбородочную растительность, выщипывая оттуда клок за клоком после каждого ристалища. Ну а во-вторых, таким образом, поцелуи жены и нежные прикосновения к личику новорождённой дочки, особенно игра в «точим носики», ощущались куда более чувственно, принося невообразимое наслаждение. Новое качество жизни отца Алексея настолько переменило образ и стиль поведения и стало настолько дорого, что любые сторонние угрозы для этой тихой семейной идиллии воспринимались сразу в штыки.

Поэтому, когда Саша, ни с того ни с сего, вдруг вступился за девочку, у которой группа фанатеющих по футболу пацанов, плюс-минус Сашкиного подросткового возраста, попыталась вырывать сумочку из рук, Алексей просто не знал, что ему делать, и не находил себе места. Внешне это было не заметно, но отец отчётливо понимал, что Саше очень сложно уверенно стоять, а уж тем более держать какой бы то ни было удар, балансируя на протезе. Выдать себя Алексей был готов лишь в самый критический момент, поэтому следил за каждым движением в возникшей небольшой потасовке, готовый немедленно вмешаться. Однако, к его удивлению, сам факт привлечения дополнительного внимания стал достаточным для разгорячённой в преддверии грядущего мундиале шантрапы основанием для отступления. Да, потолкались. Мальчики могут, на то они и мальчишки. Но сын, которого не так давно врачи собирали буквально по частям, вышел из этого поединка абсолютным победителем. Вот ведь что было куда более важным. Да ещё и с призом!

Провожая грозным взглядом хамоватых горластых спортсменов, Алексей наблюдал краем глаза, как заботливо отнеслась девочка к своему защитнику и как активно вокруг него хлопотала, полностью взяв инициативу по проверке целостности спасителя в свои руки. Охватившая отца гордость за собственного сына ударила пульсом в виски и разгорячила щёки до лёгкого румянца. Под надвинутым на лоб капюшоном и широкими солнцезащитными очками скрывался взгляд абсолютно счастливого в тот момент мужчины, с немного мокрыми, по случаю такого счастья, глазами. Как мало, на поверку, оказалось надо для счастья. Алексей даже и представить себе раньше этого не мог.

Плохо, конечно, что его поздно развернуло. Ещё хуже, что перемены к лучшему были достигнуты ценой ужасающих память потерь и лишений. Настолько они были скверные, эти изменения, что никак не вписывались в расхожую парадигму о том, что всё происходит к лучшему, пусть даже такое. Этот постулат наотрез отказывался помещаться в голове родителя, вчистую проигрывая там схватку с чувством собственной вины. Или даже не вины, а, скорее, такой любви, приправленной чувством долга и служения определённой внутренней цели. Поэтому, руководствуясь именно этим внутренним императивом, Алексей полностью отошёл от каких-либо бизнес-активностей, распродал все свои активы, погасил пассивы и на оставшееся зажил, как настоящий свободный человек. К слову сказать, и Вселенная ему в этом немного помогла, задрав курс купленной три года назад за гроши крипто-валюты на такие заоблачные отметки, о которых и мечтать было невозможно. Поэтому, потеряв практически всё, точнее, самостоятельно отказавшись, Алексей с семьёй получили с лихвой в обратку и на данный момент жили припеваючи, с уверенностью глядя в завтрашний, да и чего греха таить, в послезавтрашний день.

Рядом, по другой конец соседней лавочки, сидел совсем высохший старик, из тех, кто уже выжили из ума, и бухтел, мешая Алексею наслаждаться моментом триумфа его сына. Бубня что-то себе под нос и постоянно вытирая промокшим платком слезившиеся глаза, этот пенсионер представлял настолько жалкое, тщедушное зрелище, что его хотелось немедленно отправить домой с первой же скорой помощью. Не сидится же таким дома. Ведь видно, что еле пришёл сюда этот ветеран. Руки бледные, худые, аж до костей, в больших возрастных пятнах и трясутся, цепляясь за трость с треногой на конце. Вот чего им дома не сидится, таким? Полежали бы, отдохнули, ей-богу. Так нет, пришёл же сюда. Даже самокат детский с собой приволок! Что ты будешь делать. Сел и бубнит сам с собой о своих болячках, видать, не найдя себе другие свободные уши. Вот неугомонные городские старики-то сейчас. Молодёжь и то куда спокойнее.