Ветер в клетке

– Нет, – категорично отрезает Клэй. – Я не люблю, когда моя женщина моется перед сексом, – тихо, но уверенно заявляет он, заставляя меня побагроветь от подобных слов. – Не нужно смывать свой запах, детка. Запах грязной и развратной девочки. Она так сильно отожгла ночью, что угодила в полицейский участок. Ай, ай. Мне нравится эта плохая и грязная Мира. Особенно, когда плохой она будет этой ночью лишь для меня, – гипнотизирует своими словами Клэй, затягивая меня в омут похоти. – Я так хочу тебя. Не могу терпеть, детка, – с этими словами он медленно проталкивает свой язык между моих раскрытых губ. Выдыхаю судорожно, отстраняясь назад, отворачиваясь…но он ловит мои губы, ощущаясь так хорошо, что я едва стою на дрожащих ногах.

– У тебя довольно странные предпочтения.

– Это наименее странное из моих предпочтений. Самое невинное.

– Я заинтригована, – нервно хихикнув, я все еще пытаюсь уйти от глубоко поцелуя с Оушэном, при этом вновь обвиваю его шею рукам так, что мои сцепленные запястья оказываются у него за затылком.

– У меня для тебя еще много сюрпризов, – мрачным тоном обещает Клэй, и черный огонь, что вспыхивает в его зрачках, заставляет каждую клеточку моего тела болезненно натянуться.

Еще не поздно все остановить…убежать, оттолкнуть, раствориться. Так будет правильнее – не знаю почему, но именно об этом шепчет мой внутренний голос.

Но тело кричит о том, что я хочу Оушэна. Хочу здесь и сейчас, живем один раз – и плевать, что там будет завтра, и насколько холодным он станет.

И насколько сильно разобьет сердце.

Ведь мы всегда это чувствуем, когда видим того самого мужчину.

Когда наши взгляды впервые встречаются, что-то внутри замирает, болезненно екает, а потом начинает петь, постоянно меняя тональность…

С первых секунд знакомства, их души заключают негласный контракт:

– Привет. Ты же знаешь, кто я. Я разобью тебе сердце. Тебе стоит держаться от меня подальше.

– Привет, я прекрасно знаю это. Ты сделал хороший выбор. И я с радостью стану той самой бабочкой, что прилетит на твой смертельный огонь.

– Тебе все равно, что твои крылья станут пеплом после меня?

– Зато именно ты мне подаришь их, и я научусь летать.

– Тебе будет больно. Возможно, настолько сильно, что ты будешь медленно умирать от боли. Каждый. Чертов. День.

– А после, я стану ветром…обязательно стану. Твоим кислородом и воздухом.

– Звучит как вызов.

– Тогда поиграем?

– Поиграем.

Глава 10

Оушэн

Нет сил терпеть. Нет желания ждать. Нет причин, чтобы продолжать эту чертову игру, в которой мы делаем вид, чторано или поздно этого не произойдет.

Лучше рано, чем поздно.

Лучше прямо сейчас.

Запах Миры сводит с ума, обостряет обонятельные рецепторы, превращая в голодного зверя. И пусть я знаю, что не должен…это неправильно, черт возьми, в моей ситуации. Я не должен всего этого с ней делать, не стоило давать и надежду этой очаровательной и наивной глупышке, которую я захотел с первого взгляда в эти черные оленьи глаза. Мои ладони опускаются на ее бедра, сжимают упругую задницу, слегка приподнимая ее. Бель подпрыгивает, обвивая меня плотным кольцом своих великолепных ног, на которые я порядком устал пускать слюни.

Смотреть и не трогать, блядь…это был вызов. Я давно держу при себе все эмоции, и, наверное, со стороны кажусь безумным интровертом-айтишником, но на самом деле это лишь маска, которую я ношу на себе много лет, чтобы сохранять дистанцию и ни к кому не привязываться.

Потому что когда я привязываюсь, это всегда заканчивается очень плохо.

Исключений просто не бывает.

Это было сложно, детка…

Делать вид, что не смотрю, не обращаю внимания, потому что не хочу изводить тебя, мучить, причинять боль.

А тебе обязательно будет больно, потому что моя тайна не сможет оставаться таковой вечно. А также все последствия, что она в себе несет.

Ты слишком хорошая, для того чтобы я тебя испортил, девочка.

Но я намерен эгоистично сделать это, потому что сейчас мое желание обладать Мирой намного выше моральных норм и банальной этики.

Я хочу ее запах, ее вкус на своих губах.

Хочу, чтобы она кричала о том, насколько сильно ей приятно, и что она блядь, никогда так не кончала, как со мной. Я хочу вознести ее на такую вершину удовольствия, чтобы воспоминания обо мне остались самыми яркими в ее жизни.

И никто после, не смог бы затмить меня.