Весь мир театр

— Вот как? Целых две? — недоуменно повела головой королева. — И какая будет первой?

— Чтобы моего деда похоронили как подобает христианину… — Генри сглотнул комок в горле, образовавшийся от охватившего его волнения. — Я, наверное, не смогу присутствовать на похоронах?

— О, конечно, Генри. Томас, распорядись и проследи, — махнула рукой королева.

— Будет исполнено, ваше величество. Но уместно ли от имени самой королевы решать столь мелкий вопрос? При всем уважении, это же не похороны знати.

— Могла я где-нибудь видеть вашего деда ранее? — спросила Елизавета, переведя взор на Генри.

— Да, ваше величество, в прошлом году мы показывали короткие комические сценки в день вашей коронации, дед играл испанского гранда.

— О, как же, помню, такой высокий мужчина с седыми висками. Стало быть, я его знаю. Знаю, Томас.

— Я вас понял, ваше величество, — поклонился Уолсингем, — я прослежу.

— Итак, теперь вторая просьба, юноша.

— Поцеловать руку ее величества, это была бы для меня лучшая награда!

— Вот, Томас, и ты, Кристофер, — сказала королева, рассмеявшись и протянув руку, к которой осторожно прикоснулся губами Генри. — Обратите внимание… Даже странно, откуда столько галантности в этом мальчике — простолюдине! Не удивлюсь, если в его рождении тоже есть какая-то загадка…

Сказав это, королева многозначительно кивнула и поднялась с кресла, давая понять, что аудиенция окончена. Уолсингем и Рэй с поклонами вышли из покоев.

* * *

В Лондон Генри возвращался в экипаже Уолсингема. По пути пришлось внимательно выслушать довольно плотный инструктаж и запомнить много новых правил, которыми теперь придется руководствоваться.

Рассказал шеф разведки и о штатном способе контакта для двух агентов через зачерненный пенни и даже выдал один такой — для первого задания — вместе с дюжиной шиллингов на текущие расходы. Генри должен был, не теряя времени, собрать свои пожитки и отправиться в городок Дептфорд, ниже по течению Темзы. Где нужно было под личиной Марлоу вселиться в таверну на улице Дептфордстренд, которая принадлежала некоей Элеоноре Булл, и встретиться там с агентом Робертом Пули и его людьми. Следующие инструкции Генри должен был получить от этого агента.

— Ну, удачи тебе, мальчик, — попрощался Уолсингем и укатил прочь, высадив Генри недалеко от родного театра.

Генри вдыхал несвежие ароматы Лондона и наслаждался свободой. Все это время, даже сидя в карете своего нового покровителя, он ощущал себя сжатой пружиной и только теперь, оставшись один, он наконец почувствовал, что все позади. Захотелось орать и прыгать, и обнимать всех, кто попадется на пути, но он сдержал себя и, слегка шатаясь от пережитого волнения и счастья, что выпутался из такой передряги, да еще с прибылью, не слишком твердой походкой направился к «Глобусу». Только теперь он ощутил голод, ведь последний раз он принимал пищу больше суток назад.

Главное, что авантюрное расследование, не раз грозящее закончиться плохо, все-таки дало свой главный результат. Королева пообещала, значит, деда похоронят как подобает. Причина смерти Саттона открыта и даже известна его отравительница, правда, совершенно недосягаемая для правосудия. Оставалось только узнать, из-за кого умер дед. Кто и как подлил яд в склянку… Но и этот вопрос обещал вскоре разрешиться.

Ожидаемой выволочки за опоздание к дневному представлению не случилось. Труппа сидела в пустом театре и слушала, как мастер читает текст новой пьесы.

Оказывается, спектакля сегодня не было из-за все еще продолжающегося запрета городских властей на любые скопления народа. Беспорядки в ремесленных кварталах — драки между местными мастеровыми и многочисленными эмигрантами-фламандцами — выплеснулись уже на улицы Лондона и пока не собирались прекращаться. Так что в расписании спектаклей образовалась пауза неизвестной длительности.

При его появлении, Роджер и Сэм Далтон вытаращились на него, словно он вернулся из Преисподней, а когда он приблизился к ним, принялись толкать и щипать, словно хотели удостовериться в том, что он настоящий.

— Эй, что с вами? — нашел в себе силы прошептать Генри, так, чтобы не заметил мастер. Шекспир крайне не любил, когда актеры отвлекались, когда он зачитывал свой очередной шедевр.

— Мы думали, что тебя — того, поймали, — так же шепотом пояснил Роджер. — Мы видели утром карету, в которой повезли какого-то полуодетого мужчину. Далтону удалось подслушать разговор стражников у кареты. В ней везли пойманного во дворце шпиона. Кто-то его связал и бросил там. Мы были уверены, что это — ты.

— Ничего не знаю, — пожал плечами Генри. — Я лишь поговорил кое с кем, и меня отпустили, как видите.

— Узнал что-нибудь про деда?

— Да, узнал. Во-первых, дед невиновен, а во-вторых, его похоронят как полагается доброму христианину.

— А кто Саттона отравил?

— Э… Нет.

— Ладно, после расскажешь подробнее…

— Извините, ребята, но это я не могу сделать. Дал слово одной высокой особе, что буду молчать о том, что со мной произошло.