Венец из молний (СИ)

Рыцарь изучил небольшие полотна на стенах, заглянул в ящики, не переворачивая содержимого, бережно закрывая и оставляя после себя только пыльные полосы пальцев. Гуарин не знал, что с одного из портретов на него смотрит молодая девушка, привидением сидящая сейчас перед домом.

Левая рука Марека до сих пор толком не чувствовала, хотя он активно её разрабатывал. Голова раскалывалась, першило горло, ныла шея… Жаловаться не на что — бывало и хуже. Ведьмак прошёлся по кухне и кладовым. Всё, что могло в них сгнить, давно сгнило, но признаки былого изобилия ещё витали на этих полках. Серебро, фарфор, крюки для мяса, верёвки для трав, банки, мешки, коробки специй… Марек невольно подумал, сколько офирских блюд здесь ещё можно приготовить — желудок страдальчески забурчал. Ведьмак не утруждался закрытием дверец и опрокидывал всё, что можно опрокинуть. Кисло вздыхал о том, что не может утащить ни одной, даже самой крошечной, чайной ложечки.

Ведьмак с рыцарем встретились на втором этаже, заглядывая украдкой в каждую комнату. Марек выглядел настороженно: постоянно оборачивался в сторону главного входа, прислушивался. Медальон его неизменно в такие моменты дрожал.

Серафим стояла в одной из спален, над крохотным письменным столиком. Комната принадлежала женщине, судя по платьям, разложенным на кровати, по помутневшему зеркалу туалетного столика. На его резной раме висели простые, в основном деревянные бусы, виднелись среди них и драгоценные камни, не потерявшие блеска. Внимание ведьмака привлекло самое неприметное на столе: тонкий металлический обруч. Марек опустил палец в него, нахмурился — касаться не стал.

Платья на незастеленной постели лежали скромные, но только на первый и не искушенный взгляд. Ткань их кое-где стёрлась, висящие с края кровати подолы разодрались, а нитки погнили, но даже в этом состоянии, они тихо шептали о том, что шили их руки мастера, вряд ли человека.

На столе лежала целая стопка небольших книжек — их Серафим достала из дубового шкафа по другую стену комнаты. Темнело быстро, поэтому она принесла книги к открытому окну. Из него на гостей повеяло вечерним холодом и приближающимся дождём. Вдалеке мерцал огоньками Бан Глеан, уже погружённый в темноту. Внизу, под крутым холмом, на котором возвышалось имение, ползла речка.

— Предлагаю в’зять это всё и вернуться к лошадям, — сипло сказал Гуарин под шелест страниц.

— Не советую таскать вещи с проклятой земли, — хрипнул Марек, кидая Серафим подобранную в чуланах свечу. — Но кто я такой, чтобы меня слушать.

Гуарин взял из стопки дневник.

Книжек было пять, но одну Серафим уже отмела. Вскоре дождь начал барабанить по крыше, а его косые капли лететь в окно. Троица переместилась на пол, зажгла принесённые ведьмаком свечи. Принялась за беглое чтение — каждый своей книжки. Серафим периодически щёлкала суставами, ведьмак поскрипывал горлом. Он изредка вставал и крутил рукой, уходил в соседнюю комнату, выглянуть во двор, хотя и так знал: две фигуры на месте — приросли к пейзажу, начали исчезать в дожде.

Нужные отрывки зачитывались Мареком и Гуарином вслух, а когда их находила Серафим, предлагала озвучить Гуарину. Ведьмак щурился в буквы, будто с трудом видел, хотя от свечи отказался.

Цельная картина обрисовалась вторженцам в течение часа.

***

Дневник второй. Написан неуверенной рукой, ещё скачущим в непостоянстве почерком. Много глупостей, стишков и загадок.

1198

Ламмас 14

У нас дома завёлся эльф. На кухне теперь работает. Очень красивая мазель. Она говорит, что ей четыре десятка лет, но я не верю: она, наверное, одного с Изой и Заком возраста. Еда была вкусной, но теперь стала очень вкусной.

Дневник третий. С каждым месяцем почерк всё ровнее, легко читается. К середине книги перестаёт скакать и формируется: буквы крупные и четкие, слегка наклонены влево, с длинными хвостами.

1199

Имболк 5

Красивая эльфка, я не могу запомнить её имя, хотя каждый раз спрашиваю, привела нам в дом ещё одного эльфа, своего сына. Он будет убираться «вместо тех двух лодырек», потому что эльфам надо платить вдвое меньше. А это, получается, в четыре раза меньше.

Бирке 31

Эльфа зовут Хаультаген. Пишу это под его диктовку. Дурацкие имена у этих эльф…

За прошлую строчку мы только что подрались.

Блатхе 20

…Договорились с Хаулем быть лучшими друзьями…

Ламмас 37

Придумали, что лес будет зваться «волшебный». А Хауль говорит, что не придумали, что все леса — волшебные. Я ему не верю, но немножко верю. У нас даже есть тайная эльфья нора под корнями сосен. Во что бы мы не играли с Хаулем, он хочет, чтобы всё было эльфьим. Я не против, всё эльфье красивое. А ещё он сказал, что раньше и правда всё было было эльфьим.

1200

Саовина 39

Хауль может играть только когда заканчивает работу. Иза и Зак играть не хотят, поэтому я помогаю ему по дому, пока никто не видит, дабы мы быстрее шли в нору.

Имболк 3

Мы с Хаулем поругались, потому что Заким ударил его маменьку. Не я же её ударила. Ну и ладно, не очень-то и хотелось с ним якшаться…

1202

Блатхе 18

…Хауль учит меня Старшей речи…

Ламмас 2