Вэкфильдский священник

Тутъ меня опять перебили и очень неожиданно: явилась вдругъ миссъ Арабелла Уильмотъ, на которой вскор намревался жениться мистеръ Торнчиль. Заставъ тутъ сэра Уильяма и его племянника, она до крайности изумилась, потому что попала сюда совершенно случайно. Вмст со старикомъ отцомъ своимъ она очутилась въ этомъ городк проздомъ къ тетк, которая непремнно желала, чтобы свадьба произошла у ней въ дом; пріхавъ въ городъ, он остановились пообдать въ трактир, на томъ конц улицы; и миссъ Уильмотъ, глядя въ окно, увидла одного изъ моихъ малютокъ, игравшаго на улиц; она тотчасъ послала лакея позвать мальчика и отъ него узнала отчасти о постигшихъ насъ несчастіяхъ, но, конечно, не воображала, чтобы причиною ихъ могъ быть мистеръ Торнчиль. Отецъ пытался доказывать ей, какъ неприлично идти въ гости въ тюрьму, но ничмъ не могъ отговорить ее; она велла ребенку поскоре проводить ее къ намъ и такимъ образомъ явилась сюда въ самую критическую минуту.

И тутъ невольно приходитъ мн на умъ, какъ странны бываютъ такія случайныя совпаденія! Сплошь да рядомъ, чуть не каждый день видишь подобныя явленія, ко большею частію не замчаешь ихъ. Какому стеченію благопріятныхъ обстоятельствъ обязаны мы, напримръ, всякими удобствами и наслажденіями жизни; сколько нужно такихъ условій, хотя бы для того, чтобы одться и пость! Нужно, чтобы крестьянину была охота работать, чтобы дождь пошелъ во-время, чтобы попутный втеръ пригналъ купеческіе корабли; и мало ли что еще надобно, только для того, чтобы тысячи людей не остались безъ предметовъ первйшей необходимости.

Мы вс молчали нсколько минутъ, между тмъ какъ на лиц моей прелестной ученицы — какъ я обыкновенно называлъ эту молодую леди — изумленіе смнилось глубокимъ состраданіемъ, придавшимъ новое очарованіе ея красот.

— Любезный мистеръ Торнчиль, сказала она, воображая, что онъ пришелъ сюда въ роли благодтеля, а ужъ никакъ не притснителя, — мн немного обидно, что вы явились сюда безъ меня и даже не извстили меня о томъ положеніи, въ какомъ я застаю семейство, столь дорогое намъ обоимъ. Вамъ извстно, что мн не мене вашего было бы пріятно придти на помощь моему почтенному, уважаемому наставнику. Но вы, подобно вашему дядюшк, очевидно находите удовольствіе длать добро втайн?..

— Это онъ-то любитъ длать добро! воскликнулъ сэръ Уильямъ. — Нтъ, душа моя, его удовольствія совсмъ иного сорта и такъ же низки, какъ онъ самъ. Вы видите передъ собою, сударыня, самаго отъявленнаго негодяя, какой когда либо позорилъ человчество: онъ соблазнилъ дочь этого бднаго человка, покушался погубить и сестру ея, отца засадилъ въ тюрьму, да еще и старшаго сына заковалъ въ кандалы, за то, что онъ имлъ смлость вызвать его на дуэль за безчестье. Позвольте, сударыня, принесть вамъ мои искреннйшія поздравленія съ тмъ, что вы успли избгнуть союза съ такимъ чудовищемъ.

— Боже милостивый! воскликнула милая двушка, — какъ же я была обланута! Мистеръ Торнчиль уврилъ меня, что старшій сынъ этого джентльмена, капитанъ Примрозъ, отплылъ въ Америку со своей молодой женой.

— Миленькая моя! воскликнула моя жена:- онъ вамъ все налгалъ. Сынъ мой Джорджъ никуда не узжалъ изъ Англіи и ни на комъ не женился. Хоть вы и отступились отъ него, но онъ продолжалъ васъ любить, такъ что ни о комъ кром васъ и думать не могъ; онъ самъ говорилъ при мн, что изъ-за васъ нею жизнь останется холостякомъ.

И она принялась распространяться о томъ, какъ искренно и страстно сынъ привязанъ къ ней; объяснила надлежащимъ образомъ исторію поединка съ мистеромъ Торнчилемъ, отсюда перешла къ слухамъ о его развратности, о его фальшивыхъ женитьбахъ, и заключила свою рчь самымъ обиднымъ изображеніемъ его трусости.

— Боже мой! воскликнула миссъ Уильмотъ, — какъ близко я была къ погибели! И какъ же я рада своему спасенію! Этотъ джентльменъ солгалъ мн десять тысячъ разъ и главное съумлъ заставить меня поврить, что для меня нисколько не обязательно держать общаніе, данное единственному человку, къ которому я была истинно расположена, потому, будто бы, что этотъ человкъ самъ измнилъ мн. И вдь онъ такъ наклеветалъ на него, что я старалась питать ненависть къ человку, столь же отважному, какъ и великодушному.