Вэкфильдский священник

Въ слдующій разъ, когда пришелъ мистеръ Торнчиль, мои двочки не показывались, чтобы доставить мамаш случай выполнить свой планъ на простор; он ушли, однако же, не дальше сосдней комнаты, откуда могли подслушать весь разговоръ. Жена повела бесду очень искусно, замтивъ, что мистеръ Спэнкеръ довольно хорошая партія для одной изъ двицъ Флемборо. Сквайръ согласился съ этимъ, и тогда она выразила мысль, что съ хорошимъ приданымъ не мудрено найти и хорошихъ жениховъ.

— А вотъ помилуй Богъ бдныхъ-то невстъ! продолжала она: — что нынче значитъ красота, мистеръ Торнчиль? И что значатъ какія ни есть добродтели и хорошія качества въ наше время, когда вс только и помышляютъ о выгодахъ, да о нажив? Нынче уже не спрашиваютъ, какова двица, а такъ-таки прямо: много ли за нею приданаго?

— Сударыня, отвчалъ онъ, — я вполн признаю справедливость и оригинальность вашихъ замчаній; и будь я королемъ — ничего бы этого не было: тогда именно насталъ бы золотой вкъ для барышенъ-безприданницъ. И, конечно, прежде всего я озаботился бы устройствомъ судьбы вашихъ двухъ двицъ.

— Ахъ, сэръ, подхватила жена моя; — теперь я вижу, что вы изволите шутить! А хотла бы я быть королевой: тогда я знаю, кого бы моя старшая дочь выбрала себ въ мужья. Да, кстати, разъ вы сами навели меня на эту мысль, скажите мн серьезно, мистеръ Торнчиль, нельзя ли найти для нея подходящаго мужа? Ей теперь девятнадцать лтъ, она ужъ вполн взрослая, воспитанная, и даже, могу сказать безъ хвастовства, ничмъ не обижена отъ природы.

— Сударыня, отвчалъ онъ, — если бы я взялся выбирать ей мужа, я бы искалъ человка, одареннаго всми совершенствами, могущими составить счастіе такого ангела: человка разумнаго, богатаго, съ возвышенными вкусами и сердечною искренностью. Вотъ какимъ долженъ быть, по моему мннію, подходящій для нея мужъ, сударыня.

— Прекрасно, сэръ; но знаете ли вы такого человка?

— Нтъ, сударыня, — сказалъ онъ, — и полагаю, что невозможно найти такого, который былъ бы достоинъ ея. Она такое сокровище, что не подобаетъ одному человку обладать ею: она — богиня; клянусь душой, я говорю только то, что думаю: она — ангелъ.

— Ахъ, мистеръ Торнчиль, вы все льстите моей бдной двочк; а мы подумываемъ выдать ее за одного изъ вашихъ фермеровъ, у котораго недавно умерла мать и ему нужна хозяйка. Вы, вроятно, догадались о комъ я говорю, это фермеръ Уильямсъ; обстоятельный человкъ, мистеръ Торнчиль, и она за нимъ безъ хлба сидть не будетъ; къ тому же онъ уже нсколько разъ длалъ ей предложеніе — (что, мимоходомъ сказать, была правда). — Но только, продолжала она, — мн было бы пріятно слышать, сэръ, что вы одобряете нашъ выборъ.

— Какъ, сударыня! воскликнулъ онъ: — вы хотите, чтобы я одобрилъ подобный выборъ? Никогда! Какъ, такую красоту, такой умъ и прелесть отдать въ руки существа, вполн неспособнаго понять, какое сокровище ему достанется? Извините меня, я никакъ не могу одобрить такую вопіющую несправедливость; и у меня на это свои причины.

— Такъ вотъ что! воскликнула моя Дебора:- коли у васъ есть свои особыя причины, это другое дло; но, сэръ, мн бы хотлось знать, какія же такія причины?

— Извиняйте, сударыня, сказалъ онъ:- он лежатъ такъ глубоко (тутъ онъ положилъ руку на сердце), что я не могу вамъ открыть ихъ. Он сокрыты здсь и должны оставаться сокровенными.

Когда онъ ушелъ, мы опять собрались на совщаніе, но не могли ршить — какъ понимать столь утонченныя чувства. Оливія находила, что вс его рчи доказываютъ самую возвышенную страсть, но я не могъ съ этимъ согласиться: съ моей точки зрнія было ясно, что онъ гораздо больше думаетъ о любви, чмъ о женитьб; но какъ бы то ни было, ршено было принести въ исполненіе планъ касательно фермера Уильямса, который съ самаго переселенія нашего въ эти края замтилъ Оливію и ухаживалъ за нею.

XVII. Едва ли найдется добродтель, способная устоять противъ долговременнаго и пріятнаго искушенія