Ведьма-хранительница

Первой мою мрачную, сгорбленную фигуру заметила Манька, дремавшая в лопухах у забора. Радостно взвизгнув, она сорвалась с места, перепрыгнула через качалку, заставив опешившего Магистра выронить трубку, в три скачка настигла меня и повалила на землю, виляя хвостом и тычась в лицо холодным носом. В порыве чувств она даже лизнула меня в ухо, размазывая дорожную пыль, замешенную на поте.

Кузьмай охотно воспользовался поводом прервать ковыряние в грядках. Аккуратно притворив за собой калиточку (к огромному разочарованию бродивших по полянке кур, бросавших алчные взгляды на свежевзрыхленную гряду), ученик Травника привычно отпихнул ногой ластившуюся мантихору и принял у меня тяжёлые сумки. Я вздохнула с облегчением, потягиваясь и разминая плечи.

Поздоровавшись и в двух словах объяснив цель своего визита, я смущённо приняла поздравления Магистра Травника в связи с окончанием Школы и автоматическим вступлением в Ковен Магов. Кузьмай завистливо шмыгал носом. Ему предстояло сдавать выпускные экзамены в следующем году, экстерном, и учитель немилосердно заставлял его штудировать и повторять обязательный школьный курс.

— Как там моя Ромашка? — спросила я, немного отдышавшись. — Не перестала стяжать славу белого призрака?

— Какое там! — хохотнул Кузьмай. — Осенью бабы за клюквой на болото ходили, так она чего удумала — стоит на тропе и никого мимо не пускает, пока кусок хлеба или сладости какой не поднесут. Правда, ежели которая баба заблудится и аукать начнёт, лошадь к ней является и на тропу выводит. Некоторые даже голос ейный добрый и ласковый слышали, а то и вовсе чудеса бают — дескать, как холостого мужика завидит, так красной девкой оборачивается и жалостно так смотрит, что прям устоять нет никакой мочи.

Кузьмай подумал, почесал в затылке и добавил:

— По правде говоря, те герои и до девкиного голоса не шибко на ногах стояли — разило от них, как из кадушки с брагой…

— Кузьмай, прекращай свои дурацкие россказни, — перебил Травник. — Разве ты не видишь: наша гостья устала и наверняка проголодалась. Иди, накрывай на стол.

Ученик неохотно повиновался. Манька вприпрыжку побежала за ним, подобострастно заглядывая ему в глаза.

— Ты ему только волю дай — дни напролёт будет байки травить, — магистр осуждающе, но беззлобно покачал седой головой. — Присаживайтесь, Вольха. Куда вас распределили?

— В Догеву, главным магом-консультантом, — солгала я.

Очевидно, с той же вероятностью меня могли распределить в преисподнюю главным некромантом-технологом. Глаза Травника полезли на лоб и не долезли самую малость.

— Н-да, — растерянно откашлялся он, — в мою бытность завучем даже назначение в близлежащие к Догеве и Арлиссу города расценивалось как величайшее несчастье, им пугали отъявленных прогульщиков и шалопаев.

— Выходит, поделом мне, — рассмеялась я. — Впрочем, после двух лет общения с вампирами у них вряд ли остался шанс испугать или удивить меня. Так что не известно, кому не повезло больше.

— Не скажите, — усмехнулся старый маг, старательно пряча беспокойство в уголках глаз, — в таком случае, полагаю, вас поставили в известность насчёт… э-э-э… обряда?

— Какого именно? — насторожилась я.

— Того самого, — Травник так старательно двигал бровями и подмигивал, что мне стало неловко. — Ну, который того… этого…

— Ритуального распития штатного мага в первую ночь второго осеннего новолуния?

Не обнаружив на моём лице и тени понимания, маг прекратил намёки и вздохнул:

— В таком случае вам предстоит серьёзный разговор с Повелителем. Столь высокая должность обяжет вас сопровождать его… повсюду, а это не всякий выдержит. Человек, по крайней мере.

Я и впрямь не выдержала:

— Если я и так скоро всё узнаю, почему бы вам ни высказаться чуть-чуть попонятнее?

— Не могу, — извиняюще развёл руками маг. — Во-первых, я давал клятву вместе с твоим Учителем, а во-вторых, мы сами ничего толком не знаем.

Наша беседа была прервана Кузьмаем. Дюжий парень, по-медвежьи переваливаясь, тащил в охапке тяжеленный дубовый стол.

— В комнате уж больно душно, — пропыхтел он, с размаху брякнув перед нами столом. — И травами разит, аж голова кругом пошла, а энта морда рыжая моим минутным затмением воспользовалась и сыр надъела, во!

Кузьмай возмущённо продемонстрировал выгрызенный полумесяцем сыр. Мантихора, тихо мяукнув, подбежала к креслу и уткнулась мордой в колени Травника. Старик ласково почесал её за ухом.

— Ты, прежде чем на Маню наушничать, губы-то оботри — всё в крошках.

Ученик облизнулся, заливаясь густой краской.

— Ну, это я того… по дороге попробовал самую малость — вы ж всё равно опосля энтой твари есть побрезгуете. Не пропадать же добру!

— Надеюсь, больше ничего не пропадёт? — с усмешкой поинтересовался старый маг.

— Ни-ни! — клятвенно заверил ученик, для пущей важности погрозив Маньке кулаком. Мантихора привычно зашипела на него сквозь пышные усы.