Варнак. "Мертвая вода"

К вечеру, зеленый от слюней и крови многоножек, я опомнился. Кое-как добрался до тропинки, шокировал запоздалого игрока, плетущегося к горе, диким внешним видом. Полюбовался мелькающими пятками перепуганного приключенца и хлопнул себя по лбу. Интерфейс обрадовал меня тридцать первым уровнем, а прожорливая Алиска получила девяносто второй. Появилась возможность научиться новой фишке. Я радостно ткнул на значок и несколько завис. Умение называлось «Микромир». С другой стороны – следующий уровень «Шипов» позволял устроить многоножкам тотальное истребление, если я правильно понял. А второй этап «Крепости» усиливал мои виртуальные кости, что интриговало и манило, учитывая бездоспешный класс и отсутствие нормальной защиты.

– Хм…

Согласно описанию «Микромира» меня будут слушаться пауки. Я скривился. Задумался. Представил, как вокруг копошатся тысячи, миллионы голопузых и мохнатых, тонконогих и жирных, да всяких-разных паучар и мне поплохело. Тем более умение это единичное, то есть, вложив в него десять единиц, новых горизонтов не открывается. Я поначалу-то пустил слюни и представил, как вламываюсь в Путанный лес, раздавая пинки и приказы направо и налево, а послушные громадные членистоногие складывают к моим ногам горы золота и артефактов из таинственных городов. А оказалось – фиг там валялся. Представители разумных рас в категорию не попадали, облом.

– И что качать? – ломал я голову, стоя посреди джунглей. – Цепи добавить? Или новинку?

Пауков я откровенно брезговал. А что они умеют, кроме паутины и яда, представлял слабо.

– Завтра разберусь, – решил я. – Почитаю на сон грядущий энциклопедию.

Утром я открыл «Микромир», слив единицу таланта, и поспешил по тропинке в гору. Управление пауками показалось достаточно полезной фишкой, так что я не стал жалеть единицу таланта. Заарканил мелкого восьминога и он проползет в любую щель. Может с уровнями я еще и подслушивать смогу через них, кто знает? Шпионство, оно тоже не бесполезное умение. Так что выбор сделан, тропа идет на подъем, а джунгли постепенно расступаются, давая дорогу грибам, с меня ростом.

– Занятный экземпляр! – восхитился я, обходя первый гриб. – В реале бы такие. Срубил парочку и до следующего года жевать устанешь.

Гриб с метрового диаметра шляпкой прочно врос в землю и покачивался, блестя росой. Я огляделся. Грибы росли все чаще, вытеснив пальмы и одуряюще пахли. Неподалеку один сгрызли муравьи, размером с крупного кота, терзали его жвалами и исчезали в джунглях с толстыми мясистыми ломтями. Тропинка вилась между грибных великанов и упиралась в гору, что раскинулась сразу на краю грибницы.

– Наконец-то, – обрадовался я, огляделся на предмет злобных врагов, никого не обнаружил и припустил к цели. – Готовьте артефакты, гады!

На акулий меч я смотрел несколько иначе. Статус основного оружия пошатнулся, а цепи, в которые я вливал очки талантов, тут же забивал и хватался за рукоять меча, заиграли новыми красками. В прямом столкновении еще стоило потренироваться, а вот в подлом нападении со спины они оказались тем, что нужно. Я вспомнил как еще на старте планировал качать тихушника, а шипастая удавка-пила выгодно отличалась от кинжалов и ножей. Душила, резала, запутывала и обезглавливала разом.

Внимательно приглядываясь к грибам, я пробирался к горе, пока не обнаружил паутину под одной из массивных шляпок. Ткач спрятался наверху, в искусно сплетенном домике.

– Иди сюда, – неуверенно произнес я, поднеся палец к убежищу. – Э-э-э… Повинуйся, засранец паутинный! Так что ли?

Умение сработало. Из домика выскочил тропический паучара, здоровенный и откормленный. Заметался по паутине растерянно, потом ткнулся в палец и проворно вскарабкался на руку. Я едва сдержался, чтобы не размазать его кулаком, оборвать паутину, сжечь гриб, спалить джунгли и с диким воем не умчаться к океану, чтобы утопиться на хрен. Паук оказался на редкость отвратным, в ярко-зеленых пятнах, волосатый, как сволочь. Мерзкий ткач шевелил конечностями и в ответ по позвоночнику бегали ледяные мурашки.

– Все, спасибо за сотрудничество, братан, – просипел я. – Иди лови мушек.

Паучара шустро умчался в домик и затаился. Я передернул не плечами даже, а всем телом.

– Б-р-р-р-р! Мать твою, какой же ты стремный! Фу!

Ради интереса вгляделся в коконы. В одном дергалась плохо спеленутая птичья лапка.

– Да ну на фиг таких помощников!

Грибница кончилась и передо мной возвышалась долгожданная гора. Пологая внизу, она устремлялась на такую высоту, что верхушка терялась из виду и приходилось голову задирать. Тропа поднималась по склону и исчезала, сворачивая впереди. Добравшись до поворота я увидел небольшое ровное пространство, на котором стояли палатки и дымились костры, у которых сидели игроки. Позади лагеря распахнулась пещера, в которую можно было загнать четыре «Мертвых воды» в ряд.