Ваниль для попаданки

— Нам нужно поговорить, — безапелляционно выпалила она, — наедине. Отправь супругу и задержись.

Муж еще больше нахмурился, но кивнул.

— Это ненадолго, — пообещал он. Зеркало уже знакомо засветилось, он подал мне руку, чтобы помочь. Возражения не принимаются? Ну, хорошо.

Переступив порог я немедленно сбросила туфли. Уфф! Счастье — есть!

Несколько мгновений стояла с закрытым глазами и ловила острый кайф от прикосновения босых ног к холодным каменным плитам нашего, уже родного королевского дворца в Румоне.

А потом до меня кое-что дошло. Пол не был холодным, да и на камень не тянул. Скорее, полированное дерево. Я осторожно приоткрыла глаза. Небольшая комнатка, обитая тканью в веселенький синий цветочек, кушетка, окон нет, дверь напротив — и даже приглашающе открыта, ведет на широкую лестницу с витыми перилами. Все совершенно незнакомое. Если это королевский дворец в Румоне, то я — китайский трамвай.

Куда меня занесло?

— Решил опять сбежать? — женщина смотрела с вызовом, но в самой глубине светло-зеленых глаз пряталась неуверенность.

— О чем ты хотела поговорить, Алета?

Она улыбнулась уже смелее:

— Слава Святым Древним, хоть Величеством не обозвал. О тебе, конечно. Как ты?

— Хорошо.

— Очень лаконично.

— А ты? — улыбнулся Марк.

— Лучше всех, — огрызнулась императрица, — жизнь — сплошной праздник… на эшафоте. Завтракаю на эшафоте, ужинаю там же. Даже сплю с собственным мужем — на эшафоте. Только за прошлый месяц СБ предотвратило два покушения на меня.

— Это цена, которую ты была готова заплатить… шесть лет назад.

— Я думала — ты шутишь. Или преувеличиваешь, чтобы напугать меня и вынудить уйти с тобой, — призналась Алета.

— Не имею такой привычки.

— Да поняла уже! Только пока не поняла, что со всем этим делать. Может быть, ты посоветуешь, а?

— Как на счет — не бегать по дворцу в одиночестве?

— Мне и в дамскую комнату брать телохранителя?

— Как вариант. Знаешь, поговори с мужем, пускай тебе привезут правильно натасканных собак или виверн. У них очень хорошая реакция и тонкий нюх. Любой убийца, которого к тебе подошлют, будет проигрывать им, как минимум, в скорости.

Алета покачала головой.

— Я устала, Марк, я смертельно от всего этого устала. Я боюсь, каждую секунду боюсь. Боюсь потерять мужа, сына, трон, жизнь. Тебе этого не понять. Ты просто не знаешь, что такое страх, и как он может испоганить даже самую распрекрасную жизнь. Я кажусь тебе жалкой, да? Ты меня теперь презираешь?

— Алета… да если бы я встрял, как ты, я бы давно вольтанулся от страха, — признался Марк. — Ты ежедневно выдерживаешь такой прессинг, который здорового мужика размажет в лепешку за короткую клепсидру, и еще можешь улыбаться. Ты — потрясающая женщина, никогда в этом не сомневайся.

Она снова улыбнулась, благодарно. Взяла его за руку и несильно сжала пальцы.

— И все же я оказалась недостаточно хороша… для тебя.

— Не бери в голову. Я вообще не эталон вкуса, мне всегда хотелось странного. И — держись, сестренка. Если что — я рядом.

— Если мне понадобиться помощь, ты придешь? — Потребовала она.

— Так быстро, как только смогу, Алета. Даже еще быстрее.

— Знаешь, мне уже почти хочется попасть в беду. И чтобы мы из нее долго-долго выбирались. Вместе. Как в прошлый раз…

— Упасите Темные Боги, — серьезно сказал Марк, легко обнял императрицу, ласково поцеловал в висок и шагнул в зеркало, не оглядываясь.

Женщина осталась в одиночестве. Если не считать сотрудников СБ, которые были профессионально немы и глухи. Она стояла, вглядываясь в темноту погасшего зеркала, пока от него темной тенью не отделился император.

— Хороший спектакль, — похвалил он, — даже меня проняло. В тебе погибла великая актриса, дорогая.

— Ты узнал все, что хотел? — холодно спросила жена, — теперь уверен в своем Марке?

— В нем — да.

— Вот как? А в ком — нет.

— Ты была очень убедительна.

— Но он не повелся.

— А если бы повелся?

— Если бы у свинки были крылышки, то была бы не свинка, а птичка, — хмыкнула Алета, — что, будем друг на друга кричать на потеху слугам, а потом бурно мириться в спальне?

— А сразу ко второму пункту перейти нельзя?

Когда появился Марк, служанка только успела внести поднос с пузатой бутылью, оплетенной лозой, и тремя высокими бокалами. На подносе стояли вазочки с сыром, нарезанным кубиками, чем-то вроде темных оливок, тончайшими ломтиками ветчины.

— Прости, Маргарита, не смог предупредить. Сама видела — кругом уши, и я не поручусь, что все они верны Рамеру.

— Что хотела императрица? — спросила я. С разрешения генерала, туфли так и остались в портальной комнате. Ноги отекли с непривычки, и втиснуть их в эти орудия средневековой пытки было совершенно нереально.

Я сидела в кресле с ногами, поджав их под себя. Еще бы платье снять и накинуть какую-нибудь футболку и спортивки, и я была бы счастливейшей из смертных. Интересно, муж говорил, что он богат. В столице должны быть хорошие ателье. Если я закажу такое — сошьют? Вроде бы, ничего сложного там нет.