Валтасаров пир. Лабиринт

Вернувшись в тот день в Ежовую Волю, Уриашевич заглянул после ужина к Томчинским. Разговор, как часто по вечерам, зашел о первых годах существования школы, о том времени, трудном и героическом, когда приходилось начинать буквально на пустом месте, голодать, холодать, тушить пожары и защищаться от вооруженных налетов.

— Но теперь, после амнистии, кажется, все спокойно? — заметил Анджей.

— Абсолютно! — подтвердила директорша.

— Я бы этого не сказал, — возразил директор. — Не дальше как неделю назад ограбили и подожгли сельскохозяйственную артель в Киянах.

— Пан Анджей о ближайших окрестностях спрашивает. А до Киян тридцать километров.

— Ну, это не так уж далеко.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

— Лучше вам поехать со мной. Все равно я мимо фабрики еду. На месте обо всем с ними и договоритесь. Сколько у вас еще уроков сегодня? — И директор, знавший расписание на память, сам ответил: — Химия во втором классе! — И обратился к жене, которая вышла его проводить и стояла возле повозки: — Подмени сегодня пана Анджея, а завтра он за тебя с твоими ребятами займется.

Потом помог Уриашевичу взобраться на телегу и дернул поводья.

— Но! — крикнул он. — Но, Сивка!

Выехав за ворота и повернув к Мостникам, директор снова заговорил о курсах для лаборантов на фабрике, которая строилась в километре от городка.

— У них машина есть, — говорил он. — Договоритесь, чтобы ее за вами присылали. И время выиграете, и уставать будете меньше. А мы со своей стороны постараемся распределить занятия так, чтобы освобождать вас на это время. Все как-нибудь образуется.

Уриашевич поблагодарил.

— Не за что! — Томчинский улыбнулся, и всегда суровое лицо его прояснилось. — Только, чур, меня потом не проклинать! — прибавил он.

— За что же?

— А удастся ли вам работу на курсах и в школе со своим институтом совмещать? — спросил директор.

В мыслях Уриашевич все чаще возвращался к учебе. В Варшаву можно было бы ездить регулярно. Стоило подумать об этом, как сердце начинало бешено колотиться. Он тосковал. Но твердо решил раньше, чем через месяц, не ездить никуда. Сначала надо со своими школьными обязанностями освоиться.

— Попробую, — отозвался он и спросил немного погодя: — Вот вы говорите, у них там много инженеров. Почему же они сами не могут с лаборантами заниматься, а предпочитают, чтобы это делал я?

— Курсы и без того отнимут у них массу времени. А они и так в запарке. Лекции по микологии, химическому машиностроению, технологии производства они распределили между собой — тут их заменить никто не может. А вот математику, химию, физику в объеме школьной программы зачем им брать на себя, с этим отлично справится любой преподаватель. Вы, например! — Он улыбнулся. — Да, да, пан Анджей, мы возьмем вас в оборот. Оглянуться не успеете, как главной вашей заботой станет то, что на работу остается всего каких-нибудь жалких десять — двенадцать часов в сутки. В наше время это не может не заботить каждого настоящего человека.

Они выехали из леса, и перед ними предстал струменский костел. Уриашевич залюбовался его белизной и совершенной формой. Но думал он не об архитектуре, даже не о Кензеле и «Пире». И не о ксендзе Спосе. Директор перехватил его взгляд.

— Красивый! — буркнул он.

— Жалко, не нашего прихода, — сказал Уриашевич первое, что пришло на ум.

— Вот уж нисколько!

Вдруг Томчинский натянул поводья. Лошадь остановилась. Он указал кнутовищем на что-то темное перед самыми ногами лошади.

— Крот? — спросил Анджей.

— Крот. Черный, слепой, а роет да роет. Как-никак — живая тварь!

Он подождал, пока крот переползет через дорогу, потом чмокнул лошади, и они поехали дальше. Скоро поравнялись с костелом.

— Красивый! — повторил Томчинский. — Жаль только, что ни здесь, ни во многих других таких местах не повторяют одной мудрой древнекитайской молитвы: «Боже, когда строю свой дом, отыми часы от ночи моей и прибавь их ко дню моему!»

Деревня осталась позади. Недовольное выражение исчезло с лица Томчинского. Они снова заговорили о строящейся фабрике.

— Им во что бы то ни стало нужно в этом году дать готовую продукцию. Министерство здравоохранения и Центральный комитет ППР их торопят, никаких отсрочек не дают. Потому что положение создалось довольно тяжелое. Запасов пенициллина хватит у нас на несколько месяцев. А купить его сейчас не так-то просто. Не во всех странах он есть, а у кого есть, так цену взвинчивают, разные условия ставят. Пользуются возможностью политическое давление на нас оказать. Благодарим покорно! И вот чтобы нам совсем без этого лекарства не остаться, они и спешат тут, из кожи вон лезут. На строительстве заняты все без исключения, от подмастерьев-каменщиков, монтажников, водопроводчиков, слесарей вплоть до ученых, специалистов в этой области. Впрочем, сами увидите!

— Специалистов? Разве есть они у нас? — удивился Анджей.