Читаем Валтасаров пир. Лабиринт полностью

На этом месте Анджея вдруг охватило беспокойство. Он стал перечитывать письмо. Одна, две, три страницы — и все о школе. Он закрыл глаза и постарался представить себе Степчинскую.

— Такое послание навряд ли ее заинтересует, — прошептал он.

Это навело его на мысль закончить первую страничку иначе, а остальные, про школу, адресовать Климонтовой: все равно надо ей написать.

<p>ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ</p>

Узнавать про дорогу не пришлось. Случайно Анджей услышал в школе, что деревня между Мостниками и Ежовой Волей, которую он проезжал, и есть Струмень. И как-то после обеда наконец выбрался туда. Найти деревню и костел труда не составляло. Возле костела он приостановился, отыскивая дом ксендза. И тут в двух шагах от костела за забором, увитым диким виноградом, обнаружил маленький домик. Отворив калитку, Анджей увидел деревенских баб, сбившихся в кучу вокруг тучного пожилого ксендза; при виде постороннего тот замолчал.

— Виноват, у меня письмо к вам, — сказал Анджей.

— От кого?

— Вы ксендз Спос?

— А сами вы кто?

— Я? — Анджей поколебался немного и, понизив голос, сказал: — Я от ксендза Завичинского.

— Из Варшавы? — спросил ксендз недоверчиво. — Давайте письмо!

Он ухватил его толстыми пальцами и вскрыл, не спуская глаз с Анджея. Наконец достал сложенный вчетверо листок и стал читать. Женщины, смотревшие на Анджея, тоже уставились на бумагу. Прочтя письмо, ксендз смягчился.

— Здравствуйте! — Он протянул Уриашевичу руку. — Простите, что отнесся к вам с недоверием. Такое уж время, что в каждом или представителя власти подозреваешь, или кого похуже. Идемте в дом.

Но перед тем обернулся к женщинам и, сдвинув брови, сказал многозначительно, не повышая голоса:

— Обо мне не беспокойтесь; да свершится его святая воля. Оставайтесь с богом!

Но они не двинулись с места. А стоявшая поближе сморщенная, сгорбленная старушонка выкрикнула со злобой:

— Оставайтесь, оставайтесь, а пана ксендза возьмут и заберут. Вот и останемся не с богом, а с этими дьяволами!

— Не богохульствуйте, — мягко возразил ксендз.

— Все хуже и хуже с каждым годом, — не унималась старуха. — Видно, господь совсем забыл о нас.

— Не богохульствуйте, — повторил ксендз. — И грешно это и глупо. Или вы думаете, у господа других забот нет, кроме нашей Польши! — и, положив старушке руку на плечо, сказал, смягчившись: — Молиться приходите почаще да следите, чтобы все в деревне костел не забывали, тогда не заберут меня.

В ответ послышался голос другой женщины — дородной и опрятно, добротно одетой:

— Уж коли начали пастырей забирать, так и всех до единого позабирают. Подчистую! На Поморье, в Силезии, в Познанском воеводстве всех забрали и угнали невесть куда. В Варшаве одна женщина говорила нашей деревенской, которая на базар туда ездит.

— Слышал! Слышал! — опустил голову ксендз.

— И в книжке, что ей та женщина дала, так написано!

— Читал я эту книжку. Читал!

Чтобы Анджей не наткнулся на что-нибудь в темных сенях, он взял его под руку. В тесном кабинетике усадил Анджея в старое клеенчатое кресло, а себе подвинул стул. Потертая сутана с расстегнутым воротом была ему тесновата, щеки обросли щетиной.

— Итак, вы с Запада, дорогой мой? — Видно, именно это в письме Завичинского произвело на ксендза особенное впечатление. — Ну, и что слышно там про интервенцию?

Он подразумевал активное вмешательство Англии или Америки, поскольку результаты выборов в Польше их не устраивали. Анджей в политике не разбирался, и у него на этот счет не было собственного мнения, но в Варшаве в последнее время его стали раздражать люди, которые со дня на день ждали вооруженного вторжения. Однако восстанавливать против себя ксендза не хотелось, к тому же он понимал бесполезность подобных споров. И прежде чем ответить, Анджей помолчал немного и нахмурился.

— Ничего не слышно, — заключил ксендз Спос по выражению его лица. — Значит, опять прошляпили! — вырвалось у него. Он встал и закрыл окно в сад. — Терпения больше нет, — заговорил он, тяжело дыша. — Были ведь у нас в правительстве люди, не подкупленные Москвой, так сами же у них почву выбили из-под ног. И зачем им эти выборы понадобились, чего они, собственно, ждали? Опять чуда на Висле? Что в Варшаве толкуют?

Но он не дал Уриашевичу договорить: первое же слово вывело его из себя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека польской литературы

Похожие книги