Представления о справедливости могут, при прочих равных, играть важную роль в формировании установок у фирм и работников в отношении уплаты налогов. Если бедные или какие-то социально ущемленные группы полагают, что налоговая система игнорирует их интересы, то считают справедливым отвечать взаимностью, уклоняясь от налогов. Влияние ближайшего окружения также имеет значение. Во-первых, индивиды соотносят свое поведение с действиями тех, кто рядом и с кем они себя идентифицируют, когда пытаются оценить вероятность быть пойманными. Во-вторых, социальные санкции представляют собой один из способов закрепления социальных норм. Во многих обществах уклонение от налогов является социально неприемлемым. Тот, кто нарушает эту норму, должен платить определенную психологическую цену, связанную с тем, что такое поведение надо скрывать от своего окружения. Наоборот, в странах, в которых нормой является «культура неформальности», уклонение от налогов не является поводом для осуждения. В крайнем случае аккуратные и законопослушные налогоплательщики могут стать даже объектом насмешек.
В рамках «социального контракта» граждане-налогоплательщики за свои налоги рассчитывают на определенные блага от государства. В эффективно функционирующих обществах налоговые ставки устанавливаются на уровне, минимально необходимом для того, чтобы обеспечить государство доходами. Государственные чиновники – это «поставщики услуг», и отношения между ними и обычными гражданами сродни тем, что складываются между производителями и потребителями услуг в частном секторе. Таким отношениям сопутствует прозрачность в использовании бюджетных денег и ответственность, если случаются нарушения. В этом контексте платить налоги – это и гражданский долг, и просто «правильное поведение». Уклоняющиеся от уплаты налогов рассматриваются как нарушители социальных норм, наказание которых в случае поимки считается абсолютно легитимным и справедливым.
В развивающихся странах большинство обществ располагается ближе к другому полюсу. Государственные чиновники считаются отделенной от общества элитой, в чьи задачи входит не производство общественных благ, а личное обогащение и сохранение власти [Friedman et al. 2000; Rosser et al. 2000]. Общественные блага дефицитны и низкого качества, отсутствует прозрачность и ответственность за провалы и даже за ошибки, приводящие к катастрофам. В этом контексте связь в сознании людей между налогообложением и производством общественных благ нарушается. Не удивительно, что уклонение от налогов считается главной выгодой от неформальности. В итоге, налогообложение имеет прямое отношение к решениям индивидов уйти в тень или оставаться на свету. Причинно-следственная связь между ними сложна и не сводится к простому подсчету ожидаемых денежных выгод.
6.5. Налоговая реформа в России
В январе 2001 г. в России была осуществлена радикальная реформа налоговой системы. Ее основные составляющие показаны в табл. П6-6. Сразу несколько изменений затронули подоходный налог (налог на доходы физических лиц, далее НДФЛ). До 2001 г. НДФЛ имел прогрессивную шкалу с предельными ставками от 12 до 30 %. В новой системе осталась плоская шкала со ставкой 13 %. Реформа коснулась и других аспектов НДФЛ. Стандартный налоговый вычет немного увеличился – с 3168 до 4800 руб., но стал предоставляться лишь индивидам с доходами ниже 20 тыс. руб. Резко сократилось количество других разрешенных вычетов и прочих лазеек.
До реформы работодатели должны были вносить отдельные взносы в четыре социальных фонда, в сумме составлявших 38,5 % от фонда оплаты труда. В ходе реформы эти взносы были заменены единым социальным налогом (ЕСН) с регрессивной шкалой. Также были отменены взносы со стороны работников в размере 1 % от заработной платы.
В целом, главный посыл реформы был вполне однозначным. Правительство предложило обществу новый курс: более низкие налоговые ставки и более разумную систему. В ответ оно ожидало улучшения соблюдения законодательства. Реакция общества, как широко признается, была положительной. Соблюдение налогового законодательства существенно улучшилось, а доходы государства выросли, несмотря на снижение среднего уровня налоговых ставок [Gorodnichenko et al., 2009; Ivanova et al., 2005].
Идентификация эффекта налоговой реформы. Комбинированный эффект реформы НДФЛ и ЕСН можно увидеть на рис. П6-3. Хотя налоговая реформа оказала воздействие на издержки и выгоды от неформальности для всех экономических агентов, некоторые группы подверглись более сильному воздействию, чем другие. В частности, для людей с заработками до 50 тыс. руб. в год чистое сокращение налогового бремени составило всего 1,4 %. Для сравнения: те, чьи заработки лежат в промежутке от 50 до 100 тыс. руб., получили сокращение налогов в размере 7,2 %. Наконец, на рисунке видно, что наибольшее сокращение налогового бремени произошло для лиц с заработками свыше 100 тыс. руб.