В шаге от пропасти

— Ну кто так перевязывает? — беззлобно проворчала, размотав бинт. — Ты хоть обработал?

— Да.

— Чем?

— Коньяком.

Стас прекрасно помнил, как отчаянно сжимал стакан, пока тот не лопнул прямо в руке, разрезав осколками кожу в нескольких местах. Странно, тогда он даже не почувствовал физической боли — алкоголь притуплял ощущения, но заглушить моральную боль, скопившуюся в области сердца, не мог.

— Как маленький… — устало выдохнула Таня и, достав из сумки дежурную аптечку, принялась обрабатывать рану.

— А ты всегда с собой половину аптеки носишь?

— Ты забыл, кем я работаю?

Она вела себя естественно и непринужденно, словно не было той ссоры и двух недель расставания, этим и подкупала.

Дымов увлеченно наблюдал за ее действиями, подмечая каждую мелочь, вплоть до взмаха ресниц. Невероятно красивая, мягкая и нежная, от нее невозможно было оторвать взор. Слишком сильно соскучился, слишком нуждался в ее близости, но, конечно, скрывал это от самого себя и, тем более, от нее. Ощущая легкие прикосновения на своей коже, он старался дышать ровно и не выказывать внезапно охватившее волнение. Солнечное сплетение сдавливало тисками, — с недавних пор это чувство стало знакомым, но справиться с ним было не так-то просто.

Мгновенная острая боль в ладони разнеслась по телу, и Стас быстро среагировал на нее, дернув рукой.

— Больно?

— Нет.

— Терпи, — Куликова крепче сжала пальцы и подула на рану. Закончив манипуляции, взглянула на аккуратную чистую повязку и удовлетворенно произнесла: — Ну вот, так гораздо лучше.

Довольная улыбка сменилась серьезным выражением лица, как только она подняла голову. Его глаза оказались так близко, что можно было увидеть, как расширяются зрачки, как искра одна за другой вспыхивает в радужке и тут же угасает. Невольно скользнула взглядом ниже — к четко очерченным губам, и, нервно сглотнув, тут же вернулась обратно. Дыхание у обоих слилось в один сбивчивый ритм, всего несколько сантиметров отделяло их от долгожданного поцелуя. Таня уже прикрыла веки в предвкушении, но Дымов так и не сумел преодолеть это ничтожно маленькое и одновременно опасное расстояние, здравый смысл помешал ему совершить столь опрометчивый поступок.

— Я и сам мог, — произнес практически в самые губы и отстранился.

Сладостное томление за доли секунды стерлось в пыль и осело на душе. Горло неприятно сдавило, Куликова поспешила пересесть на свое место.

— Зачем приехала?

— Ира мне все рассказала.

Стас напрягся, но не успел задать свой вопрос. Официант подошел к столику и поинтересовался, готовы ли они сделать заказ.

— Два кофе без сахара.

После того, как молодой человек отошел на безопасное расстояние, он продолжил:

— Что все?

— Про «Золотую рыбку».

Таня отлично подготовилась к этой встрече. Давно искала повод, чтобы увидеться с Дымовым, но даже для элементарного звонка не находилось достойной причины. Зато теперь, после разговора с Романовой, она обладала определенной информацией, вот только этого было недостаточно для составления полной картины.

— И что? — фраза прозвучало нарочито холодно. Стас пытался прикинуть, что именно рассказала Ирина и каких последствий ждать.

— Может, ты объяснишь?

— Что тебе объяснить?

— Кто такой Громов, например? — Таня надеялась, что ее осведомленности хватит, чтобы заинтересовать его.

— Понятия не имею.

— А мне кажется, что ты мне врешь, — она облокотилась на стол и посмотрела ему прямо в глаза.

— Мне все равно, — все так же бесстрастно ответил Дымов.

— Это как-то связано с тем разговором с Зиминой?

— Я уже говорил, тебя это не касается.

— Стас, ну хватит. Тебе не надоело?

Он пододвинул к себе принесенный кофе и сделал глоток.

— Почему ты не ответил мне на сообщения? — задала, пожалуй, главный волнующий ее вопрос и замерла в ожидании.

— Потому что я не решаю такие вопросы по телефону.

— Теперь я здесь, — голос предательски дрогнул, во рту пересохло, но к чашке с кофе Таня так и не притронулась.

— Не самый подходящий момент, — Дымов знал, что она в любом случае затронет тему их отношений, был к этому готов, но старался обойти.

— А я не хочу ждать подходящего.

— Не жди, — он неопределенно пожал плечами и снова сделал глоток, демонстрируя свое безразличие.

— Стас, почему ты избегаешь разговоры о нас, это мне одной надо?

Таню задевали его ответы, да и поведение в целом, но она давила в себе обиду и гордость, потому что чувства к нему были важнее, сильнее, чем сиюминутные порывы.

— Ну, видимо, да.

Его слова стали настоящим приговором. Зачем продолжать разговор, допытываться, искать правду, если человеку это просто не нужно, и он открыто об этом заявляет? Именно такие мысли Дымов внушил ей, намеренно. Пусть жестко, зато действенно — на кону стояла ее жизнь, приходилось чем-то жертвовать.

— Я поняла, — она едва сдержала слезы, встала из-за стола и, не оборачиваясь, направилась к выходу.

Московская область. БО «Васильки»