В шаге от пропасти

— Вы сами прекрасно знаете, — невозмутимо ответила она, не изменившись в лице. С одной стороны, ей было любопытно понаблюдать за его поведением, но с другой — усталость и душевная пустота забирали последние силы. Вести диалог с неприятным ей человеком желания не возникало, терпение и так было на исходе.

— Я хочу услышать это от вас, — настаивал Байдин, не намеренный отступать от задуманного плана.

— Увольнением. Если вы решили проверить мою квалификацию, то выбрали не самый подходящий момент.

— Да что вы, Елена Сергевна, в вашей квалификации я нисколько не сомневаюсь.

— Тогда к чему весь этот цирк?

— Возможно, вам пригодится, — он положил на стол черный сверток и, медленно проведя по нему пальцем, вновь поднял взгляд на Зимину.

— Что это?

— Взгляните.

Выйдя из-за стола, она с недоверием осмотрела предмет, но все же взяла его в руки. Тяжелый и твердый на ощупь, точно такой же она держала несколько дней назад.

— Откуда это у вас?

— Не поверите, нашел, — Глеб криво ухмыльнулся, упиваясь ее реакцией. Он был полностью доволен собой.

— Не поверю. Зачем вам это нужно?

Лена и правда не понимала, какую цель он преследовал. Добиться ее увольнения? Тогда зачем возвращать вещдок?

— Всего лишь хотел помочь, пока не дошло до начальства, — Байдин пожал плечами, как ни в чем не бывало. За едким сарказмом скрывалось желание показать свою власть и могущество. Этим широким жестом он показал, что с легкостью может лишить ее не только должности, но и погон. — Терять такого ценного сотрудника…

— Пошел вон, — перебила его Елена, окончательно потеряв контроль над эмоциями.

— Что?

— Ты оглох? Я сказала, вон пошел! — уже громче повторила она и указала пальцем на дверь. Меньше всего сейчас ее заботила субординация и возможные последствия.

— Аккуратнее, Зимина, я могу и обидеться, — пригрозил Глеб Аркадьевич и, зло сверкнув глазами, покинул кабинет

Московская область. БО «Васильки»

Весь день Громова прошел как в тумане. Он совершенно не отдавал себе отчет в передвижениях по базе. На автомате что-то делал, с кем-то общался, но не помнил абсолютно ничего. В голове было пусто, будто вместо мозга там находилась вата. Перенапряженный организм требовал отдыха.

Покончив со всеми срочными делами, Тимур направился к себе в надежде упасть на кровать и отключиться, однако его желанию не суждено было сбыться — не успел он закрыть дверь, как она снова распахнулась.

— Громов, скажи мне, это правда? — возмущенно воскликнула Инга, ворвавшись в его комнату.

— Что конкретно? — устало поинтересовался Тим и обреченно покосился на такую желанную постель.

— Карина рассказала мне, что Ира умерла…

Тимур напрягся и рефлекторно сжал кулаки. Очередное напоминание о страшной трагедии скрутило внутренности крепким узлом. Нет, он не забыл об этом, просто попытался абстрагироваться от происходящего, спрятаться за невидимой стеной своего сознания, но Инга не позволила, одной фразой выдернула его из укрытия, вновь обнажив притупленные эмоции.

— Так как? — она все еще ждала ответа, испытующе глядя на него.

— Правда, — тихо произнес Громов и сглотнул подступивший к горлу ком, смысла скрывать больше не было.

— И ты приложил к этому руку, — продолжила логическую цепочку своих мыслей Томилина.

— Я не знал…

— Молодец, ничего не скажешь, — она невесело усмехнулась. Эта ситуация не укладывалась в голове, роман Тимура и Иры происходил на ее глазах, она знала обо всем, что происходило между ними, и даже завидовала такой яркой, всеобъемлющей любви.

— Че тебе надо? — огрызнулся Тим.

— В глаза твои посмотреть хочу.

— Ну, смотри, — он повернулся к ней лицом и мужественно встретил прямой, полный разочарования взгляд.

«Все правильно, так и должно быть», — Громов полностью разделял ее чувства. Теперь она презирала его, но он заслужил такое отношение, сам был не лучшего мнения о себе.

— Тим, как ты мог?

Не выдержал ее натиск и опустил глаза, сказать было нечего, свою вину он признавал, только от этого легче не становилось.

— Ну, что ты молчишь?

— Мне нечего ответить.

— Какая ты, оказывается, скотина! Она тебе верила, а ты… Как же я ошибалась в тебе…

— Да блядь, не знал я, что так получится! Не знал! — внезапно выпалил Тимур. Плотину самоконтроля, сдерживающую бушующие чувства, прорвало, и он больше не мог молчать, необходимость выговориться бурным потоком снесла остатки здравого смысла и затопила инстинкт самосохранения. — Я любил ее, спасти хотел! Я, блядь, все для этого сделал! Все, понимаешь? Сука, так не должно было быть, я сам готов был сдохнуть, но вытащить ее отсюда!

Выплеснув негативную энергию, Громов устало опустился на пол. У него не было цели что-то доказать Инге или как-то обелить себя в ее глазах, просто больше не мог копить переживания внутри.

— Обыкновенная, сука, авария, и все, ее больше нет… Я не знаю, как с этим жить, вообще не знаю, как жить.