В шаге от пропасти

Романова стояла у окна, небрежно обхватив себя руками. Тимур сразу почувствовал ее отстраненность — мыслями она была далеко от него — нахмурился и подошел к ней вплотную. Ира никак не отреагировала на его приближение. Тогда он обнял ее за плечи и, ощутив легкую дрожь, нежно коснулся губами волос.

— Как ты?

— Все хорошо…

Ирина нежно улыбнулась и, удобнее устроившись в его объятиях, прикрыла глаза. Ей так не хватало Громова весь этот мучительно долгий день, но теперь, когда он был рядом, она могла наконец расслабиться. Тепло беспрепятственно струилось по коже, будто легкий южный ветерок, окутывало туманной дымкой, дарило надежную защиту от всего на свете.

Тимур мгновенно заметил перемены в ней — Ира вновь стала нежной и податливой, как и всегда.

— Успокоилась? — осторожно поинтересовался он, намереваясь выяснить причины ее переживаний.

— Да, — Романова тихо вздохнула и осторожно поинтересовалась: — Таня со Стасом помирились?

— Вроде да, — Тим неопределенно пожал плечами. Его мало волновала личная жизнь других, пусть и близких ему, людей. Несомненно, он разделял радость Иры, но все же считал, что это не его дело.

— Рада за них, — еще один унылый вздох.

— Что тебя беспокоит? — прямо спросил Громов. Ходить кругами не осталось ни сил, ни желания, но и оставлять недосказанность между ними было чревато огромными проблемами в будущем.

— Кирилл звонил…

— Что ему надо?

При упоминании о бывшем муже Романовой Тимур напрягся и невольно стиснул руки сильнее. Ирина перехватила его встревоженный взгляд через стекло и мягко потерлась щекой о плечо.

— Как обычно, — она грустно ухмыльнулась. — Гадостей наговорил и напомнил про развод с худшей женой в мире.

Ни слова не говоря, Громов нашел в ее кармане телефон, добавил номер Кирилла в черный список и убрал гаджет обратно.

Ира молча наблюдала за происходившим и даже не думала спорить — сама она никогда бы не решилась на это. Ей так хотелось быть маленькой и беззащитной, чтобы кто-то просто взял и решил все ее проблемы. А Тимур как раз и был этим кем-то — она нисколько не сомневалась.

— Ты и правда такая плохая жена? — он не пытался скрыть сарказм в голосе.

— Отвратительная, — в тон ему подтвердила Романова.

— Тогда мне нужно крепко задуматься, прежде чем связываться с тобой.

— Сволочь, — притворно возмутилась она и, ловко развернувшись к нему, заглянула в глаза.

Громов расплылся в довольной улыбке.

— Нет, ну, конечно, можно попробовать тебя перевоспитать… — он обхватил ее лицо ладонями и нежно погладил скулы подушечками больших пальцев. — Я как раз знаю один волшебный способ…

— И какой же?

Вместо ответа Тим приник к ее губам, жадно впитывая хриплое дыхание. Целовал нежно, но в то же время требовательно и властно, раз за разом доказывая свое право на нее. Эта женщина принадлежала только ему одному, и он готов был разорвать любого, кто посмеет приблизиться к ней.

Ира с готовностью отвечала на откровенные ласки, принимая его правила и признавая свою полную капитуляцию. Только он. Только с ним, и никак иначе.

Москва. Квартира Дымова

Переступив порог, Таня скинула туфли и поставила сумку на комод. Двухчасовой сон в автомобиле стал настоящим спасением, восстановил потраченные силы, и теперь она чувствовала себя значительно лучше.

С ее последнего визита прошло уже больше двух месяцев, а казалось, только вчера они выясняли отношения в спальне. Лишь тонкий слой пыли на мебели напоминал о разлуке. Как ни странно, но запах другой женщины Куликова не чувствовала. А это означало, что Дымов оставался ей верен, несмотря на то, что они не давали друг другу никаких обещаний и не брали на себя обязательства.

— Так, я на кухню, — Таня привычно вошла в роль хозяйки. — Надеюсь, в холодильнике есть что-нибудь, кроме кетчупа?

— Лимон еще вроде, — невозмутимо отозвался Стас. Времени на готовку и уборку у него не было, поэтому приходилось спасаться стандартным набором холостяка — пельменями и коньяком. Но чаще всего Дымов питался вне дома.

— Ничего не меняется… — устало выдохнула Куликова и потянулась ногой к туфле. — Ладно, горе-хозяин, пойдем в магазин.

— Как-нибудь в другой раз, — Стас поймал ее за запястье и развернул к себе. — Я уже пиццу заказал.

Будто случайные прикосновения заставляли сердце пропускать удары. Необъяснимое волнение охватывало область солнечного сплетения, и Таня снова чувствовала себя школьницей перед первым свиданием.

— А когда ты успел?

Дымов невольно вспомнил, как любовался ею в машине: такая трогательная и нежная, что он не выдержал, заправил выбившуюся прядь за ухо, осторожно провел пальцами по щеке и ощутил мягкость кожи. Тогда она сразу проснулась и огляделась по сторонам, забавно нахмурив брови.

— Пока ты спала.

— А ты в курсе, что есть пиццу вредно? — притворно возмутилась Куликова и вскинула бровь. — Это я тебе как врач говорю.

— Жить вообще вредно, — иронично заключил Стас и притянул ее за талию. — Это я тебе как полицейский говорю.