В шаге от пропасти

Ирина тяжело дышала, приходя в себя после эмоциональной встряски. Ей не свойственно было такое поведение, обычно она всегда контролировала себя и держала все внутри. Эта пламенная речь опустошила ее, забрала все силы. Но после выплеска негатива, ей стало легко и свободно.

Тимур не знал, что сказать. Слова были лишними. Ира поставила ему шах и мат. Просто проехалась катком по самолюбию, но все это уже не имело значения. Он был безмерно счастлив — услышал главное. Ни на секунду не усомнился в правдивости ее фраз, да и не имел больше права сомневаться.

— Иди ко мне… — прошептал и потянул Иру на себя. Она неуверенно сделала шаг навстречу. — Пожалуйста…

— Громов, ты идиот, — покачала головой, но все же сдалась и опустилась на колени рядом с ним.

— Прости меня, я такой дурак… — не спрашивая разрешения, Тим притянул ее к груди и крепко сжал в объятиях, стирая все преграды между ними.

— Нет, ты идиот, — Ира обняла его в ответ, не задумываясь, простила ему все. Злость давно прошла, обида забылась, ей просто хотелось немного тепла. Его тепла.

— Моя… — он жадно вдыхал ее запах и никак не мог надышаться.

— Невозможный идиот, — она невесомо скользила пальцами по его лицу и улыбалась. Смогла. Все остальное было неважно.

— Я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты была счастлива, — его голос звучал мягко и нежно, как мурлыканье ласкового котенка.

Ирина трепетала от волнения, чувствовала, что Тимур наконец оттаял, открыл ей свою душу, и теперь все было в ее руках.

— Но почему ты не хочешь спросить у меня, что мне нужно для счастья?

— Хочу, — он улыбнулся и поцеловал ее пальчики. — Что тебе нужно?

Она взяла его лицо в ладони, вынуждая посмотреть в глаза, и тихо ответила:

— Ты мне нужен. Только ты и наш малыш.

Тимур напрягся и непроизвольно сжал зубы — совсем забыл про ребенка. Чужого ребенка. Не знал, готов ли он принять его, сможет ли полюбить, а главное — захочет ли…

— Что опять? — Ира чутко уловила перемену в его настроении и нахмурилась.

— Ничего.

— Помнишь, когда-то на нашем месте мы с тобой договорились решать проблемы сразу, а не копить в себе?

— Помню.

— Тогда почему ты опять прячешься? Давай выясним все до конца. Здесь и сейчас.

Громов шумно выдохнул. Решение далось на удивление легко, на самом деле все оказалось проще, чем он предполагал. Этот малыш был частичкой ее, а кто его биологический отец, значения не имело. Он безумно любил Иру и понимал, что ее ребенка будет любить не меньше.

— Не надо ничего выяснять, — голос не дрогнул, Громов был уверен в своих словах. — Я понял главное. Ты самое важное в моей жизни. Я приму твоего ребенка и буду любить, как своего. Я тебе обещаю.

— Так, все! Пора заканчивать этот цирк! — раздраженно бросила Романова и встала.

Ей порядком надоела эта ситуация. Безусловно, приятен был тот факт, что Тим готов принять ее с ребенком от другого мужчины, но она не играла в игры. Не собиралась проверять его или добиваться каких-то признаний, просто хотела обрести долгожданное спокойствие и умиротворение.

Положив его руку себе на плечо, помогла ему подняться на ноги и проводила до кровати. Сама села в кресло напротив.

— Я должна внести ясность относительно Кирилла.

— Не надо… — Громов не желал знать о частностях ее жизни в его отсутствие, но Ира не предоставила выбора.

— Надо, Тим. Тебе это надо не меньше, чем мне, и ты прекрасно это понимаешь.

Он не ответил, лишь неопределенно пожал плечами.

— Я не живу с мужем. И не возвращалась к нему, — четко проговаривая каждое «не», начала Романова, но, перехватив сомневающийся взгляд Тимура, усмехнулась. — Конечно, проще поверить во всякий бред, чем любимой женщине.

— Ир… — мягко упрекнул он. Мозг раскалился до предела, мысли лопались, как пузыри в жерле вулкана. Все в одночасье перевернулось с ног на голову.

Ирина устало выдохнула. Осознавала, что со стороны ситуация на самом деле кажется странной и решила пояснить ее.

— Мы действительно проживали в одной квартире. Ну так получилось, — она замялась, не желая вдаваться в подробности. И, когда Громов согласно кивнул, продолжила. — У меня с ним не было близких отношений… Я не изменяла тебе…

Он видел, что Ира говорит искренне, и верил ей, вопреки всем фактам, утверждающим обратное.

— Да, не скрою, он хотел сохранить семью, и я несколько раз задумывалась на эту тему… — воспоминания о тех мучительных днях без Тимура давались тяжело, особенно сейчас, но Ира была полна решимости поставить точку в прошлом и перелистнуть мрачную страницу их с Киром совместной жизни. — Я не смогла, слишком сильно тебя люблю. Громов, я все еще только твоя, — ее лицо озарила ласковая улыбка, и сама она будто засветилась изнутри.

«Так выглядит счастье», — подумал Тим, завороженно следя за каждым ее жестом. Сердце трещало по швам от переполнявших чувств. Он уже согласился на облачность, но яркое солнце внезапно показалось из-за туч. Его личное солнце.

— Не веришь?

— Верю, — он улыбнулся в ответ и перетянул Иру к себе на кровать и, что было сил, стиснул ее в объятиях. Поражался, как вообще ему пришло в голову сомневаться в ней, выдумывать какие-то небылицы.