В полночь упадет звезда

Он был потрясен и даже растерялся. Дела их с Мечтаной хранились в глубокой тайне, о замысле женить его на Олеговой дочери и вывести в наследники киевского стола знали только они трое – ведьмарка, Семигость и его сын. И вдруг оказывается, что Олеговна, их будущая добыча, знает о Мечтане! В первый миг Благодан сильно рассердился на болтливость сестер, даже нахмурился; однако улыбка Брюнхильд заставила его разгладить лоб. Взгляд ее был дружелюбным, даже манящим, она явно не ожидала ничего дурного для себя. От этого взгляда и улыбки у Благодана сильно забилось сердце, душу окатило теплом радости и надежды. Две мысли перебивала одна другую. Первая: она не знает! Вторая: чары уже действуют! О тайных замыслах мать и сестры сами не ведают и не могли их выдать; они рассказали Брюнхильд лишь о том, что Мечтана – сильная ведьмарка и может изгнать любую болезнь. А само то, что Брюнхильд заговорила с ним, просит об услуге, означает, что Мечтана не зря ест Семигостев хлеб. Она уже пустила по ветру чары, назначенные привязать к нему душу и сердце Олеговой дочери. Оставалось ловить случай, и от этой мысли Благодана охватило лихорадочное возбуждение.

– Приведешь ее сюда? – прошептала Брюнхильд. – Завтра?

Она была так близко, что Благодан ощущал запах меха ее шубки. Еще бы не высилась рядом ее волотка-бережатая, дева-гора с пронзительным взглядом и руками, как у мужика!

– Преогромного лося весняки видели! – донесся до них голос кого-то из здешних, стоявшего перед Семигостем и Олегом. Это вернулись ловцы, которых боярин еще с утра посылал поискать дичь для князя. – Громадина! Рога – во! Прямо в том леске, что возле Кованцовой лядины, помнишь, такой небольшой?

– Завтра отцы на лов собираются, – взглянув туда, так же шепотом напомнил Благодан. Этот доверительный шепот, тайный сговор с Брюнхильд сам наполнял его восторгом и вожделением, как будто они уже сговаривались о женитьбе украдом. – Ты не поедешь с ними?

Он еще до похода не раз видал, как Брюнхильд сама пускает сокола или стреляет зайца с седла, а своих ловчих она и в этот раз взяла с собой.

– Ах да, княжий лов же завтра! – вспомнила Брюнхильд. – Может, мне больной сказаться?

– Отца обеспокоишь и нас всех подведешь, – напомнила Горыня. – Скажет, не уследили мы.

– Поезжай с князем, а как будем в лесу, мы с тобой от дружины отстанем, и я тебя к Мечтане проведу, – жарко прошептал Благодан. – Тут и шести верст не будет, верхом вмиг доберемся. А Кованцова лядина в ту сторону как раз.

В нем кипело ликование – Мечтана велела раздобыть лишь волосок, а получит саму Стоиславу! Уж она-то сумеет взять нужный ей волос, а нет – снимет след на дворе. Дело было почти слажено, Благодан чувствовал себя почти так, как будто сидел на деже перед печью и Брюнхильд вели, чтобы усадить к нему на колени и покрыть рушником, соединяя их судьбы до крады погребальной. Ее веселый, манящий взгляд подкреплял его надежды. От жара в крови шумело в ушах, голова пылала. Вот так это происходит – когда могучая сила из-под бела-горюча-камня изливается потоком и несет тебя к исполнению самых смелых желаний! Будто всевед-траву обувью случайно зацепил.

– Ну так я на тебя надеюсь! – шепнула Брюнхильд и убежала к отцу, ждущему ее возле двери обчины.

Благодан остался во дворе. Сняв шапку, подставил лицо под мелкий падающий снег. Казалось, снежинки, садясь на его лоб, испаряются с шипением, как на раскаленном железе. Вот это сила! В один день Мечтана почти заставила Олегову дочь покинуть отца и мать и следовать за ним. Правы сестры – эта женщина вышла из Сумежья.

Глава 3

Княжий лов был непременной частью гощения – в нем князь и утверждал свои властные права на землю и ее богатства, и снабжал дружину пищей на время пути. Как обычно, Семигостевы отроки еще вчера побывали в лесу и отследили, где можно найти дичь. Помогал и снегопад – на свежем снегу все следы были хорошо видны. На такую охоту собирались большой толпой: и княжья дружина, и мужчины из местных во главе с самим боярином.