В поисках смерти

— Что ты, милая! Я ждала твоего визита почти три десятилетия. Окружить тебя заботой — большая честь! — новая знакомая мечтательно посмотрела в затонированное окно. — Ты голодна? Я велела накрыть на стол к нашему прибытию, но, если хочешь, попрошу водителя заехать в ближайший ресторан.

— Нет, все хорошо. Я перекусила в самолете. — замотала головой Кристина. — Расскажите лучше, откуда вы знали маму? А еще — как вышло, что вы говорите по-русски?

Француженка задумалась, на секунду прищурив светлые глаза. Вероятно, она силилась понять, сколько правды можно выдать за раз, а может быть, возрождала в памяти детали давно минувших дней.

— Если ты здесь — значит больше не секрет, кем была твоя мать. — задумчиво произнесла Клодетт.

— Не думаю, что поняла все верно, но… — замешкалась Маркелова, поглядывая на водителя.

— Полно, дитя! В моем окружении ты не встретишь случайных людей. Люк — свой парень. Можешь его не стесняться и говорить о чем угодно.

— Ладно. — неуверенно отозвалась Кристина. — Моя мама… она была ведьмой?

— Можно сказать и так. — развела руками женщина. — Впрочем, изучая русский язык, я пришла к выводу, что у слова «ведьма» скорее негативный окрас. Кажется, его используют и в качестве оскорбления, не так ли? Мне больше нравится французское слово «enchanteresse». Как же это по-вашему… Ах, да, чаровница!

— Но ведь суть остается неизменной. — стояла на своем девушка. — Она практиковала черную магию?

— Ни в коем случае! — чуть согнутый указательный палец женщины взметнулся в воздух. — То, что Ольге время от времени приходилось окунаться во тьму, не причисляло ее к чернокнижникам. Напротив, она была светлой душой! Самой светлой на моей памяти…

— Так как вам довелось изучить русский?

— Я готовилась к сегодняшнему дню половину жизни. Таким образом, несложно выделить годик-другой на знакомство с языком Толстого и Достоевского! — Клодетт лукаво дернула бровью. — Я жалею, что не смогла поддержать беседу с твоей матерью, когда она гостила в Париже. Тогда нас выручал переводчик, но, сама понимаешь, это не то…

— Мама была во Франции?! — вздрогнув, произнесла Кристина. — Вы уверены, Клодетт?!

— Мы больше года жили под одной крышей. То было незабываемое время. Посему — да, я уверена.

— Мне казалось, мама не покидала пределов России… По крайней мере, так утверждала она сама. Сколько же еще тайн мне предстоит узнать?

— Мы все храним секреты. В конце концов, каждый имеет право начать жизнь заново и не тащить за собой скелеты прошлого. Ольга мечтала о спокойной семейной жизни. Увы, с тех, кому много дано, велик спрос! Твоя мать была человеком выдающихся способностей… Какое счастье, что они не сгинули вместе с ней, а передались по наследству.

— Клодетт, я боюсь вас огорчить, но у меня нет никакого дара. — виновато потупила взгляд Маркелова. — Я — обычный человек и уж точно не тот герой, которого вы ждали…

— В который раз убеждаюсь, чем больше сила — тем скромнее ее обладатель. Не мучай себя сомнениями, дорогая. Тебе и без того многое предстоит обдумать. — ладонь женщины опустилась на плечо Кристины. — Сначала ты поешь, затем отдохнешь и только после мы обсудим с тобой все в деталях.

Маркелова улыбнулась и утопила голову в мягкости кожаного сидения. Самолетное кресло с упрямой спинкой, что не желала откидываться, теперь казалось орудием пытки. Следующие сорок минут прошли в безмолвии. Кристина то засыпала, то резко открывала глаза. И каждый раз ее беспокойство смиряла Клодетт. Статная, интеллигентная и благородно немногословная, она по-доброму мигала обоими глазами, как порой делают матери, беззвучно убеждая детей в том, что все хорошо.

Дом мадам Лоран (фамилию подсказала надпись на почтовом ящике) оказался в меру роскошным. Находясь на закрытой охраняемой территории, внешне он не отличался от соседних построек. Трехэтажный особняк цвета слоновой кости. Никакой вычурности, что порой встречается в самых обычных русских деревнях, внезапно объявляющих себя элитными поселками. Французы, даже такие состоятельные как Клодетт, не кичатся богатством. По крайней мере, не выставляют его напоказ.

Всю красоту и по-настоящему ценные вещи оставляют для внутреннего убранства. Но даже проникнув в дом, случайный гость не ощутит себя на приеме у Людовика XIV. Человеку не причисленному к элите придется изрядно попотеть, выискивая «produits de luxe». Наиболее смекалистые вскоре подметят — внимания заслуживают детали. Ведь в них кроется не только дьявол, но и, частенько, хороший вкус…