В начале всех миров

«Эх, Андрюша, нам ли быть в печали!»…
Компания подвыпивших людей
Поет, не больно стукаясь плечами,
В какой-то общепраздный будний день.
Они поют, на все лады играет
Ребристым телом вятская гармонь,
А городское солнце догорает,
Встает Луны обкусанный ломоть.
Цветут сады и розовым, и белым,
И горы крутят с блеском фуэте,
Уходят в ночь ни с чем воровки-беды,
Оставив мир на откуп доброте.
Они поют, горячее на блюде
тепло теряя, горкою лежит,
Они поют, и, может быть, не будет
Зла, выяснений, драки и обид.
В сетчатке глаз их места не находит
Стол неопрятный с кляксами еды,
Там свет и слезы в вечном хороводе
Садов, где вихрем с белых яблонь дым.
Как грудь цыганки, холодец трясется,
Овал зеленых яблок так красив,
Мотив банальный над столом несется,
Но как всесилен, как ядрен мотив!
И спев «Андрюшу» дружным a capella,
Они без тоста выпьют, как пить дать,
А женский пол сноровисто, умело
Начнет для чая стол освобождать.
А завтра будет буден день, работа,
Недельный центр, а жалко, вот облом!
Ах, если б завтра выдалась суббота,
Подольше все попели за столом.
Казак гулявый, верная Катюша,
Степан на стрежне с бедною княжной.
А может, девка выбралась на сушу?
И стала чьей-то скучною женой.
…Там в небесах, где сетью Божьи тропки,
Андрюша уложил в футляр гармонь,
Вздохнув, убрал сады свои в коробки
И «Спать горам!» приказ озвучил он.

Стихогеография