В книжной лавке, у которой нет названия (СИ)

Потом в голове у него потемнело, ладони разжались, и пакет со льдом с глухим стуком шлепнулся на пол. Через мгновение рядом с ним соскользнул со стула сам Эммануэль Грантер, окончательно потеряв сознание и снова ударившись об угол стола виском.

Жавер закатил глаза и взял в руки телефон.

Комментарий к Пусть живет Франция, ублюдки

дабы развеять ваши опасения - глава,наконец-то, полностью отбечена (прим. беты)

========== Падающего толкни ==========

Мариус Понмерси смотрел на странного вида пятно в переполненной камере полицейского участка, которая больше походила на вытрезвитель. Вокруг него была толпа молодых людей, большинство из которых ещё полчаса назад громко протестовали в центре Парижа. Мариус сидел, стараясь занимать как можно меньше места, и не думать, как всё в этой камере было загажено. Он закрыл глаза, вспоминая Козетту. “С ней всё будет хорошо”, - мысленно повторял он раз за разом.

Козетта Фошлеван — очень сильная личность. Ее доброта органично сосуществовала с энергией, которую она умело направляла на помощь людям. По большей мере, это была заслуга её отца, воспитавшего девушку с правильным мировоззрением: он не навязывал ей религию, хотя сам был ревностным католиком, но добродетель и любовь к другим людям привил с юных лет.

Когда они пришли на протест, Козетта не выкрикивала лозунгов, не носилась с флагами. Она молча помогала подняться тем, кого успели побить или просто сбить с ног. Отводила их в сторону, подальше от агрессивных стычек, и тихо просила уйти домой. Мариус восхищался ею, но с другой стороны он видел Анжольраса, призывающего к борьбе, и ему хотелось так же вести за собой народ.

А в итоге он оказался за решеткой. Этот факт его даже немного рассмешил, и он обязательно посмеялся бы с самого себя, не будь ему так противно сидеть в этом цирке. Мариус отчаянно надеялся увидеть инспектора Жавера и спросить у него, что с Козеттой, в безопасности ли она, но в участок его забрал не Жавер, и возможности с ним поговорить не было.

До этого момента. Он вдруг услышал громкие голоса и узнал оба. Первый принадлежал Жаверу, который прикрикнул на Эммануэля Грантера. Тот отчаянно сопротивлялся и кричал, что у него нет денег. Мариус вздрогнул, сорвался со своего места и подбежал к решётке, чтобы попытаться увидеть, что там происходит. Увидеть он ничего не сумел, но слышать стал лучше.

Видимо, Грантеру досталось на протесте, потому что инспектор Жавер позвонил и вызвал скорую помощь. А Эр вдруг вскрикнул и почти испуганным голосом заявил, что у него нет страховки. Он вперемешку с ругательствами пытался донести до Жавера, что попросту не покроет даже вызова медиков, что уж говорить про лечение.

Понмерси вжался лицом в холодные прутья, пытаясь разобрать, что там происходит. Речь Грантера звучала так, словно он то бредил, то резко вспоминал, о чём начинал говорить перед этим. Он всё повторял и повторял, что денег на лечение у него нет, и что если от него отстанут, то сам позаботится о себе. Правда, тут же он принялся петь гимн Франции. В момент затишья Мариус набрал побольше воздуха в легкие и крикнул:

- Инспектор Жавер! Мсье, это я, Мариус Понмерси! Мсье!

Позади него начали улюлюкать люди, кривляя его. Мариус мужественно не обратил на них внимания.

- Мсье Жавер!

Крики Грантера за углом стихли, и Мариус не был уверен, по его собственной воле или этому помог Жавер, но сам инспектор появился в конце коридора и быстро подошёл к камере.

- Мсье Понмерси, — немного удивленно произнес он. — Вы что тут делаете? Хотя, вопрос риторический, — поморщился он, открывая дверь.

- Вы знаете, где Козетта, мсье? — тут же выпалил Мариус.

Жавер хмуро посмотрел на него исподлобья:

- Я надеялся, что у вас, молодой человек, хватит ума её туда не вести, но юношеский максимализм как всегда превыше здравого рассудка…

- Так вы знаете или нет? — с нажимом спросил он.

- Не знаю. Черт возьми, я уже ничего не знаю! — рассердился Жавер. — Проваливайте отсюда, найдите её и приведите к отцу!

Мариус кивнул с решительным видом. Но тут за их спинами опять послышался голос Грантера.

- Мсье, отправьте его в больницу, я оплачу, ему нужен врач, ему могло сильно достаться от тех людей в масках на площади.

Понмерси смотрел на Жавера с таким доверием, что тому дурно стало. Конечно, этот мальчишка был важным человеком для семьи Фошлеван, и с Жавером знаком был, но чтобы так доверчиво смотреть на представителя правопорядка, прося защитить и помочь уличному хулигану — это был верх безрассудства.

Но потом, опять же, в голове Жавера всё не утихал голос его почти совести и друга по совместительству, который скоро сам позвонит ему на мобильный. Вопрос времени. Он тяжело вздохнул и кивнул. Понмерси просиял, и вообще выглядел как радостный, правда побитый, щенок.

- А теперь идите. Найдите Козетту, берегите её, ясно?

- Да, мсье. А вы позаботьтесь о Грантере, — закивал Мариус, порывисто пожал руку инспектору и помчался к выходу из участка.

Будь они неладны, эта кучка революционеров.