В книжной лавке, у которой нет названия (СИ)

- Ох, срань Господня, ты знаешь Эра? – парень широко улыбнулся. – Этот зараза худощавый чуть зубы мне не повыбивал в нескольких боях, - он почему-то очень радостно рассмеялся, словно воспоминание принесло ему жуткое удовольствие. – Я Кристиан Баорель, кстати.

- Бартоломей Фейи. Я бы пожал тебе руку, но эта коробка до жути тяжелая, - виновато передернул плечами Фейи.

- Все путем, бро, - он опять хохотнул. – В последнее время у меня знакомые все с интересными фамилиями или именем. У тебя оно…

- Польское, - кивнул Фейи, который привык, что люди вечно расспрашивают, откуда он. – А что с другими не так?

- Да знаешь, есть у меня друг - шикарный чувак, шило в заднице такое, что я просто удивляюсь откуда у него столько энергии. Так вот, - Баорель пихнул ногой дверь, открывая её, чтобы они зашли на кухню, - у него фамилия Курфейрак. А у другого моего друга - Анжольрас, он как раз сегодня митинг там устраивает в центре, я шёл туда, собственно… Эй, мужик, ты чего, аккуратней!

Фейи споткнулся о порожек, но даже не сильно обратил на это внимание, так как он уставился на Баореля.

- Анжольрас? Его митинг сегодня? А Эр мне ничерта не сказал, - с досадой добавил Фейи, быстро опустив на пол коробок с консервами. – Ну, вот что за детский сад, я же просил, там наверняка будет полно полиции…

Баорель резко скинул ящик рядом с коробкой Бартоломея:

- Я запутался. Ты знаешь Анжольраса? И с ним знаком Эр? Эр – Дерден? Тощий Ублюдок? Как это вообще произошло? Я знаю Люсьена Анжольраса довольно долгое время, он таких, как Эр, на дух не переносит.

Фейи развел руками с видом «как тесен мир».

- Вашу ж мать, - только и изрёк Кристиан. – Ну, в таком случае, я думаю, нам нужно поторапливаться, потому что, судя по новостям, которые я успел по дороге прочитать, заварушка там уже началась.

Бартоломей выругался себе под нос. Он искренне надеялся, что Грантер не пошел туда, но что-то подсказывало ему обратное. Эммануэль мог сколько угодно острить с Анжольрасом, препираться, порой игнорировать, но если тот оставался работать допоздна в Лавке, Эр всегда молча готовил ужин, даже если приходилось выходить из магазина и идти целый квартал в небольшой круглосуточный супермаркет. Грантер всегда укрывал Люсьена Анжольраса пледом, а иногда они они тихо беседовали и даже приглушенно смеялись. Анжольрас не признает никогда в жизни, что ему нравились такие моменты в Книжной Лавке, а Грантер лишь грустно улыбнется, если кто и спросит его о «лидере якобинцев».

Но Фейи мог поставить сто евро, которых сейчас у него не было за душой, что Эммануэль Грантер был именно на протесте Анжольраса. Что им двигало – это уже другой вопрос, но факт оставался фактом: художник был там.

Они заспешили к метро, перебегая дороги в недозволенных местах. Казалось, вся полиция города была стянута на площадь, оставляя всю остальную часть города без своего бдительного контроля. Когда Фейи и Кристиан почти дошли до входа в метро, Баорель наконец-то смог кому-то дозвониться.

- Кетта? Детка, привет! Черт, как же там все орут, - это он сказал Фейи, прижимая телефон к левому уху, - Кетта? Да, я уже иду, как вы там? – он нахмурился. – Понял. Я уже почти там. Наваляю засранцам. Окей, там где больше всего полиции, там вы, замётано. Бегу, малышка, - с этими словами он отключил телефон и порывисто пихнул в карман.

Фейи потянул его за рукав, обгоняя кучку туристов.

- Все плохо? – коротко спросил он, перекрикивая гул метро.

Баорель скривился:

- Ну, знаешь, много разбитых физиономий и побитых конечностей. Сущий бедлам.

Они обогнули медленно идущую бабушку и заспешили к вагону, заскочив в него в последний момент.

- То есть, ты революционные настрои Анжольраса не поддерживаешь? – спросил Бартоломей на ухо у Баореля, чтобы хоть как-то было слышно.

- Почему это? Если наша борьба приведет к тому, что надо будет платить меньше налогов, то почему бы и нет? Анжольрасу нужно в политику, он бы порядок в стране навёл.

“И установил бы диктатуру”, - мысленно добавил Фейи, но вслух не произнес ничего: излучать скептицизм в вопросах политики и убеждений – прерогатива Грантера.

Когда они приехали и почти бегом поднялись по эскалатору, Фейи поморщился. Неуправляемая толпа то тут, то там со всей силы налетала на полицию с пластиковыми щитами в руках. Где-то дальше, на другой стороне большой площади люди в масках кинули дымовую шашку, и теперь воздух противно вонял паленным. Фейи обвёл взглядом протест и горестно вздохнул. Баорель услышал его и от души хохотнул.

- Пойдем, друг, надерем кому-нибудь зад.

- Не зазнавайся, ты, спортивная надежда Франции по боксу, - усмехнулся Бартоломей.

- А ты спроси у Грантера, как поживают его сломанные ребра, - беззаботно отозвался парень.