Читаем В июне тридцать седьмого... полностью

— Вот твоя комната, Григорий, — сказал Алексей Александрович. — Старших девок к тёще переселил. Ничего! Ей веселее будет... — В ту пору в семействе Каминских было уже не то шестеро, не то семеро детей, — младших Гриша путал. — Тесновато, зато тихо. Занимайся! — Хлопнув племянника по спине сильной рукой, сказал: — Эко ты, брат, вымахал в последние годы!

Действительно, и сам Гриша в крохотной комнатушке ощутил себя великаном. Казалось, повернётся — и обязательно что-нибудь заденет. Однако всё ему здесь нравилось: окно выходит в сад, сейчас утонувший в снегу; кровать у тёплого бока печки, столик, на котором стоит круглый будильник с циферблатом в виде солнца. На глухой стене он приспособил полку для книг, под кровать — гантели и коньки.

Но главное — это рабочая слобода. Молодец дядя! Поселился в таком замечательном месте.

Район вокруг Брестского вокзала был особым в Минске. Железнодорожный мост соединял Брестский вокзал с Виленским, и был этот мост своеобразной границей.

От Виленского вокзала рукой подать до городского центра. Здесь несколько мощённых булыжниками улиц, которые по вечерам освещают — нововведение! — электрические фонари, следуют один за другим роскошные особняки местной аристократии, администрации и богатых купцов, всё больше в стиле «русского модерна», на Питер и Москву минская знать оглядывается. Несколько улиц деловых: здесь ведут торговлю оптом и в розницу самые разные фирмы, и отечественные, и иностранные, и смешанные; торговые дома рекламируют самые разные товары — от корсетов новейших французских фасонов, брюссельских кружев и всемирно знаменитых ароматических сигар фабрики «Катык» до венской мебели, германских станков для текстильных фабрик и локомобилей. Совсем рядом знаменитый рыбный рынок (сюда ещё с первых гимназических классов любил приходить Гриша со своими друзьями — поглазеть): ежедневно выкладывают рыбаки на длинные прилавки из плетёных корзин серебристых карпов, остромордых щук, пучеглазых раков, выловленных в Свислочи и Немичи. Особая улица предназначена для развлечений: тут в электротеатре «Гигант» идут «лучшие боевики синематографического сезона»; к игорным домам, в дверях которых стоят величественные лакеи в ливреях с лампасами жутко неприступного вида, съезжаются поздними вечерами господа в костюмах «чёрная тройка» и белоснежных манишках («Чем они там занимаются?» — пытался угадать гимназист); а в ресторанах «Чикаго» и «Альказар» кутят провинциальные дельцы, и даже через зашторенные окна слышно, как поёт цыганский хор:

Наши гости!Вам здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!..

Совсем другой мир в рабочей слободе возле Брестского вокзала. Он милей Грише Каминскому, и люди, которые живут в слободе, милее и понятней. Здесь он свой среди своих. Ещё раньше, когда Гриша жил в Минске с родителями, он часто бывал тут у своих друзей. С каждым годом их у мальчика становилось всё больше и больше.

... Улицы немощёные, дома всё одноэтажные, построенные большей частью давно. Обитает в этих домах рабочий и конторский люд, почти все знают друг друга. Свои нравы и обычаи, дух независимости и демократизма. В слободу не очень-то любят заезжать и заходить по вечерам полицейские, а жандармским ищейкам, сыщикам с незапоминающимися физиономиями лучше не появляться. Предпочитало сюда не заглядывать и гимназическое начальство и классные воспитатели, а строгости в гимназии изрядные. Среди всяческих ограничений и это: воспитанники не имеют права появляться на улицах города после семи часов вечера.

Однако для гимназистов, живших в слободе, этот закон не писан.

И не было у Гриши Каминского большего удовольствия, чем независимая прогулка вместе с друзьями по слободе, по главной её улице, Московской, которая ведёт к железнодорожному мосту, два мира разделяющему.

Особенно любили друзья подниматься на этот мост. Под ним жила своей жизнью железная дорога: горели на путях разноцветные огни, перекликались маневровые паровозы, с грохотом проносились поезда, исчезая вдали... Дух странствий, путешествий, мираж неизведанного. Чаще билось сердце Гриши, он сжимал руку Лёве Марголину, говорил возбуждённо:

   — Всё у нас с тобой впереди. Мы обязательно увидим весь мир! Как замечательно жить, правда?

   — Правда... — отвечал его верный друг.

...Шестнадцать лет. Какая дивная пора жизни! Время телесного и духовного созревания, первые увлечения, обнажённость чувств в восприятии мира, мучительные вопросы: «Зачем я пришёл на эту землю? В чём смысл существования?..» И жажда знаний, стремление к новизне во всём, энергия действия, переполняющая тебя до краёв. И жизнь кажется бесконечной, смерти нет... А если уже в эти годы появилась высокая цель — приступы счастья почти постоянны: я знаю, для чего живу! У меня есть цель, и ей я полностью посвящу себя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература