В джазе только девушки

Лениво водя глазами по залу, Джо вновь наткнулся на умильный взгляд, которым Осгуд смотрел на Дафну. «Старый козел», — подумал Джо, но в паузе чуть повернул голову к Джерри, который с независимым видом демонстративно смотрел в угол, и сказал:

— Дафна, твой кавалер машет тебе ручкой, — даже не давая себе труда спрятать насмешку, звучавшую в его голосе.

— Идите вы оба! — прошипел в ответ Джерри. — К свиньям! — уточнил он.

Но Джо как будто не замечал возмущения Джерри и спокойно напомнил:

— У тебя с ним сегодня свидание. Улыбочку! — Джерри нехотя повиновался, и кривая улыбка тронула его губы, когда он бросил застенчивый взгляд на Филдинга. Тот сразу расплылся в улыбке и заерзал на стуле.

— Слушай, — шептал змей-искуситель в образе прохвоста Джо, — не скупись! Гони обаяние на полную катушку!

Джерри широко улыбнулся, кокетливо прищурив глаза. Ободренной Филдинг послал ему воздушный поцелуй.

— На черта я тебя слушаюсь! — стонал Джерри.

— Но мы же с тобой приятели! Так сказать, два мушкетера… — Джо вдруг заговорил возвышенно.

— Приятели! Да ты из меня веревки вьешь! — прошептал в ответ «мушкетер» Джерри. — Скажи на милость, как я удержу его на берегу? Скажу, что мне мама не велела посещать яхты с незнакомыми мужчинами?

Джо ненадолго задумался, потом подул в саксофон и, кончив партию, ответил, как ни в чем не бывало:

— Скажи, что тебя на яхте укачивает и что поесть вы можете и в ресторане.

— В ресторане?! А вдруг он потянет меня в отдельный кабинет, там примется щипать…

Джо открыл было рот, чтобы наставить Джерри, как должна вести себя порядочная девушка в подобной ситуаций, но тут к ним пробрался отельный клерк в форменной тужурке с погончиками, в кепи с твердым козырьком и галстуком-«бабочкой». В руках он нес огромную корзину цветов. Чудные розы кивали нежными головками на длинных стеблях.

— Эй, крошки, которая из вас Дафна? — игриво спросил бой, подходя к оркестру.

— Дафна? Вон, Контрабас… — И Джо с возмутительной небрежностью махнул рукой в сторону Джерри.

— От Деда Мороза с седьмого столика! — весело сообщил бой, ставя цветы рядом с Джерри.

Джерри посмотрел в зал. Филдинг-третий аж привстал за столиком и обеими руками посылал ему воздушные поцелуи. Вид у него был, ужасно самонадеянный. «Ладно, — подумал Джерри, — тебя тоже ждет большой сюрприз», и, фальшиво улыбнувшись, кокетливо затряс локонами в знак благодарности.

Тем временем бой вытащил из корзины лучшую розу и протянул ее Джо, нахально пялясь на вырез на его груди.

— А это тебе от меня, крошка! — «Крошка» изо всех сил старалась удержаться, чтобы не сказать «брысь!», но не удержалась и прошипела:

— Пшел вон!

Но бой оказался твердым орешком.

— Ты можешь спокойно запереться в своем номере, — сказал он, — у меня есть запасной ключ. — И оттянул галстук-«бабочку», к внутренней стороне которого был привязан универсальный ключ от всех дверей в отеле.

Джо внимательно посмотрел на розы, потом достал из нагрудного кармана карточку и, начиркав несколько слов, вставил ее в букет.

— Ты зачем трогаешь мои цветы? — сварливо зашипел Джерри.

— А тебе что, жалко? — удивился Джо. — Не переживай, завтра он пришлет тебе другие. Если, конечно, сегодня ты его не разочаруешь, — добавил он с гнусным смешком.

От злости Джерри со всего маху рванул струны ни в чем не повинного контрабаса. Но Джо уже не слушал его — он смотрел на сцену, где появилась Душечка в вечернем платье, отделанном бисером и блестками, с открытыми плечами и спиной, и с замысловатой прической на голове. У Душечки был сольный выход, для которого она переоделась и отложила в сторону свою гавайскую гитару.

Красотка Сью взмахнула палочкой, оркестр заиграл нежный блюз, и Душечка запела. Тоненьким голоском она выводила: «Как мне хочется, чтобы ты любил меня сегодня…»

В зале потух свет, и лишь один его луч освещал Душечку в ее переливающемся платье. Вообще-то, Душечка могла бы и не давать себе труда петь, а просто пересказать песню. Ибо ее роскошный бюст, очаровательная мордашка и прелестная женственная фигурка могли заменить собою все.

Душечка в истоме закатывала глазки, прижимала к полуобнаженной труди ручки, томно закидывала голову, изображая то страсть, то томление оной… В этот вечер она явно превзошла самое себя, надеясь, что ее миллионер, как и обещал, сидит в зале… В зале перестали жевать и пялились на сцену. И с последним аккордом гром аплодисментов обрушился на голову прелестной польки.

Этот номер был в оркестре Красотки Сью тем, что называется «гвоздь программы», и после его окончания Красотка обернулась к публике и, рассыпая кокетливые улыбочки направо и налево, объявила:

— Этим номером мы заканчиваем наше выступление сегодня. Крупные знатоки джазовой музыки, которых я вижу в этом зале, — Красотка обвела зал рукой — знатоки выпивали и закусывали, двигая челюстями и кивая головами, — сумеют по достоинству оценить моих виртуозов. А о дирижере, — тут Красотка скромно потупила глазки и улыбнулась самой лукавой из всех своих улыбок, — из скромности умолчу. Ха! — И Красотка взмахнула палочкой. На сегодня было все. Девушки могли быть свободны.