Утес чайки

Брендан не глуп, он чувствует мое презрение, но изменить ничего не может. Он влюблен, слишком поглощен безнадежным желанием иметь со мной продолжительные отношения как с женщиной. Ради этого он сделает что угодно и многое уже сделал.

Брендан включает фонарик в телефоне и идет к сараю. Я слышу, как он там роется, постоянно на что-то натыкаясь. В сарай годами сбрасывалось все то, чему мы не могли найти применения. Я знаю, что там есть запас бензина, предназначенного для яхты Джозефа. Когда-то Джозеф плавал под парусом, но потом забыл, как это делается, и бензин стал ему не нужен.

Брендан возвращается с двумя канистрами, ставит их у моих ног, разворачивается и снова исчезает в сарае. Теперь он ищет лом или что-то в этом роде. Я достаю из кармана пальто сигарету и зажигалку. Иногда несколько затяжек помогают расслабиться. Но ничего не получается – кожа вокруг губ слишком натянута. И я боюсь, что опять начнется кровотечение.

Смотрю на дом, тихий и темный. Мэнди, наверное, без сознания, но Кейт Линвилл – готова спорить – бодрствует и узнала звук собственной машины. Она понимает, зачем мы приехали и что ситуация как никогда серьезна. Она нас ждет.

Есть ли у сотрудников Скотланд-Ярда оружие? Никто из нас ее не обыскивал, но я склонна полагать, что оружия у нее нет, иначе Кейт давно пустила бы его в ход. Эта Линвилл – серая мышь, и страдает от того, что сама себя недооценивает. Она бы защищалась. Я чувствую такое в других людях. Она и сейчас не сдалась бы без боя, но мы не предоставим ей такой возможности. Сделаем всё, не входя в дом.

Брендан снова появляется, с железным прутом в руке. Я говорю, что это то, что надо, и беру прут у него из рук.

– Сейчас я разобью окна, – объясняю я. – А ты поищи какую-нибудь ткань, которую можно разорвать на кусочки. Мы зальем бензин в окна, будем смачивать кусочки ткани в бензине, поджигать и бросать вовнутрь.

Последнее я поручаю Брендану, поскольку не испытываю желания сгореть вместе с Кейт и Мэнди, испачкавшись бензином по неосторожности.

– Линда… – умоляет он.

– Делай что говорят.

Я обхожу дом, чтобы начать с кухонного окна. Никто не сбежит, окно зарешечено. Они в ловушке.

Стекло толстое и прочное, и у меня только одна здоровая рука. Я дважды ударилась о решетку, прежде чем посыпались осколки. Слышно далеко, но на многие километры вокруг нет никого, кроме нас. Мне приходится напоминать себе об этом.

– Все будет хорошо, – уговариваю я себя.

Брендан появляется позади меня, с канистрой и кусочками ткани. Одновременно я замечаю движение в глубине дома. Различаю в темноте силуэт, понимаю, что это Кейт Линвилл. Битое стекло хрустит у нее под ногами. Весь пол усеян им. Я хватаю канистру, отвинчиваю крышку и с размаха вливаю бензин в окно. Кейт отступает на шаг. Только теперь она понимает, что я собираюсь сделать.

Она поднимает руку и спрашивает:

– Видите, что у меня?

Конечно, я ничего не вижу в такой темноте.

Кейт чем-то размахивает:

– Как вы собираетесь выводить отсюда машину?

Я замираю на полудвижении.

Ну конечно. Машина. Чертова машина.

Она припаркована на безопасном расстоянии. Дверцы заблокированы, ручной тормоз поднят. Плюс пересеченная местность. Нам не удастся дотолкать ее до обрыва, чтобы сбросить в море. Не говоря о том, что, скорее всего, она упадет не в воду, а на выступ ниже плато. Машину не получится зашвырнуть по широкой дуге, как телефон. И она приведет полицию прямо к Джозефу. И ко мне.

– Дайте мне ключ! – требую я.

Но Кейт не настолько глупа.

– Я – сержант-детектив лондонской полиции, – говорит она. – Мое удостоверение вы найдете в сумке. Коллеги в курсе моего расследования. Скоро они будут здесь.

– Я знаю, кто вы, – отвечаю я.

Мысли носятся в моей голове. Насчет коллег очень похоже на правду. Риск велик, во всяком случае. Насколько мне известно из книг и фильмов, полицейские ничего не предпринимают в расследовании, не посоветовавшись с начальством. И уж точно докладывают ему о своих планах.

– Еще два убийства на вашим счету, – продолжает она. – Это повлияет на приговор.

Я думаю открутить номерные знаки, но это бесполезно. Мы не сможем удалить идентификационный номер автомобиля. Я понятия не имею, где он находится, и даже если б сумела добраться до того места – разбив окно, к примеру, – уйдут часы, чтобы с ним разобраться, а у нас нет столько времени.

Можно, конечно, съездить в Скарборо за запасным ключом. Почти три часа туда и столько же обратно. Шесть часов, и это не считая времени на поиски ключа. Между тем я понятия не имею, где он у меня лежит.

– Немедленно отдайте ключи! – повторяю я.

Она не реагирует.

Поджечь машину – что толку? Я видела сгоревшие машины по телевизору и на фотографиях. Остается груда металла. Чертов идентификатор, по-видимому, не пострадает.