открывал дверь, и я подумала: он снова меня оставил. Калеб, ты не можешь так со
мной поступить.
Ливви поцеловала меня в плечо, но я чувствовал, как она дрожала от злости.
- Ты злишься на меня.
- Да, - сказала она, - но, наверное, не стоит тебя в этом винить. По большому
счету, было смешно надеяться, что ты
знаешь, кто я такой. И знаешь, на что я способен.
Ливви испустила короткий смешок, который быстро перешел в задумчивый
вздох.
- Должно быть, тебе пришлось нелегко - не иметь возможности с кем-нибудь
поговорить...
аду, мне все равно - но я бы никогда не предположила, как сильно ты...
Опять вздохнув, Ливви умолкла.
- Я и не ожидаю твоего беспокойства. И не жалею о том, что сделал. Я только
хотел объяснить, почему не мог взять тебя с собой. И если честно, не раскаиваюсь в
том, что я тебя оставил.
Она напряглась.
- Жалеешь, что вернулся?
Я повернулся и притянул Ливви в свои объятия. Не ей следовало меня
успокаивать.
- Нет. Я никогда не пожалею ни об одном, проведенном с тобой мгновении. Ты -
самое лучшее, что случалось в моей жизни. Мне просто хотелось... быть для тебя тем
же.
Ее молчание было почти оглушительным. Оно было подтверждением.
- Я... блять. Я так чертовски зла на тебя, Калеб. Иногда я даже не знаю, как все
это переварить. Во мне бушует столько всего.
помогает излить все дерьмо, и отфильтровать мысли.
Приподнявшись на локте, Ливви посмотрела мне прямо в глаза. Выражение ее
лица было страдальческим.
- Ты - самое лучшее, что случалось в моей жизни. Но также, и самое худшее. И я
пытаюсь совместить эти две вещи. Поможешь мне?
- А как мне полагается тебе помочь? - спросил я.
- Расскажи мне историю от своего лица. Я хочу услышать не только хорошее, но
и плохое. У меня так много вопросов, так много моментов моей жизни, где я обладаю
104
лишь частью информации. Ты прочитал мою точку зрения. А мне нужна твоя. Помоги
мне понять, как меня угораздило...
Ее глаза закончили фразу:
- Помоги мне объяснить это остальному миру.
От ее слов, моя голова пошла кругом. Я не хотел, чтобы остальной мир знал.
начале нашего совместного пути. Каким образом это могло помочь?
- Это не для всего мира, Ливви. Я не понимаю.
- Тебе и не положено, а я понимаю. Я не предам твоего доверия. И изложу все
так, как следует. Я заставлю их увидеть, что некоторые истории не черные и белые. Я
заставлю их прочувствовать
Я не буду переживать, что ты меня обманываешь. У меня появится ощущение
правильности наших отношений, и я буду их защищать. Я
Какое я мог найти на это возражение? У меня было все, что я хотел: уверенность
в том, что Ливви не собиралась меня оставлять. Мне даже удалось избежать ссоры на
тему „почему я влез в ее ноутбук‟. Но что самое важное, Ливви подарила мне частичку
любви, в которой она мне когда-то призналась, и я был полон решимости ее
возродить.
- Что ты хочешь узнать? Например? - подначивал я.
Наклонившись ко мне, она оставила на моих губах легкий поцелуй.
- Мне не нравится видеть тебя в таком состоянии. Если кто-то и будет дубасить
тебя по морде, то пусть это буду я.
Ливви улыбнулась.
- Думаешь, что сможешь меня одолеть?
Я всячески старался не расплыться в улыбке, чтобы снова не надорвать свою
пострадавшую губу.
- Думаю, ты мне это позволишь.
- Вообще-то, уже позволял. Если бы кто-нибудь ударил меня столько раз, этому
бедолаге пришлось бы до конца своих дней ходить, оглядываясь по сторонам.
Я провел пальцами по ее щеке. Однажды я ее ударил.
- Я чувствовал себя ужасно... в тот раз. Я больше никогда...
- Я знаю, - перебила Ливви, - прости, что спросила тебя о... сам знаешь. Я
понимаю, ты пытаешься стать другим человеком, и ты так сильно изменился. Это
было нечестно.
- Ты имела полное право. Я пытаюсь измениться, но это не значит, что мне не
нужно противиться тому, кем я был. На моих руках немало крови.
Про себя я вспомнил о двенадцати месяцах, проведенных без Ливви.
- Сейчас ты другой, - тихо произнесла она.
105
Я видел лица отданных мною в рабство, затем мною же освобожденных девушек,
и подумал о тех, кого было слишком поздно спасать. Они будут преследовать меня
вечно, но едва ли это достаточное наказание. И все же, судьба привела меня к Ливви.
- Не могу сказать, что я полностью изменился. Я никогда не перестану быть
чрезмерно бдительным по отношению к себе, или к тебе. Думаю, часть меня всегда
будет
чьим-то
верным
учеником.
Я
-
тот,
кто
я
есть.
Я погладил ее по волосам.