Unknown

Я вернулся в реальный мир и увидел, что Кейт снова заглядывает мне через плечо, шепотом и с вымученной улыбкой уговаривая сбавить темп, чтобы посмотреть, как отреагирует наш хвост. Мы продолжали идти, только теперь Кейт отстал от меня, оставив Пола в нескольких футах впереди, и мы замедлили шаг. Если бы нас отбросили, Пол, коренастый, но сложенный как кирпичный сортир, был бы защищен от первоначального нападения достаточно долго, чтобы превратиться во Фэррола Флинна, размахивающего кулаками. Теперь мы вынули руки из карманов и внимательно слушали. Мы услышали шаги, когда наш преследователь был метрах в двадцати позади нас. Последние несколько футов были убийственными, потому что я чувствовал, как каждый волосок на моем затылке встает дыбом, словно крошечный рецептор. Желание обернуться было непреодолимым, но тренировка диктовала иное.

Я повернулся лицом к мужчине, который следовал за нами последние десять минут, и в моей голове все еще звучали отголоски Бристоля. Я быстро оглядел его с ног до головы, мельком увидел жесткое, смуглое лицо, заросшие щетиной щеки и подбородок, затем нашел его глаза и задержал на них взгляд. По глазам можно мгновенно догадаться об истинных намерениях человека, и я пристально посмотрел в них. Темнота не помогла, но мне показалось, что я увидел секунду нерешительности, призрак того момента, когда этот крупный мужчина обдумывал какую-то игру против меня.

Но отсутствие оружия в его руке, отсутствие заряженного пистолета вынудили меня оставить это.

- Все в порядке, приятель? - Спросил я как можно небрежнее.

Он одарил меня неловкой улыбкой, затем пронесся мимо нас. Мгновение спустя он исчез в переулке, и его поглотили тени.

Я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, смог бы я проявить смелость, как наш герой в упражнении "оператор", этот новичок-разведчик, если бы хорватские экстремисты действительно были там и замышляли расправиться с нами. К счастью, это не стало проблемой, потому что Кейт внезапно издал крик узнавания. Они с Полом припарковали "Лендровер" гораздо дальше, чем думали, но вот он, взломанный, без шин и запаски. Но, по крайней мере, мы его нашли. Что-то в глубине души подсказывало мне, что это было не так уж и скоро.

Мы связались по рации. При небольшой поддержке с базы нам удалось вернуть машину в казармы через полчаса. В кои-то веки было приятно вернуться в родные края. На боснийском театре военных действий мы чувствовали себя не в своей тарелке. Столько всего еще предстояло сделать, и сейчас было не время и не место для того, чтобы распивать пиво. Как и тот парень в лесу с колокольчиками, я просто почувствовал острую необходимость покончить с этим.

На следующее утро мое желание исполнилось. Мы как раз собирались вернуться в класс, когда меня позвали к рации, чтобы поговорить с Джеймсом.

- У меня есть для тебя работа, - сказал он. - На самом деле, скорее, две работы.

Я потянулся за ручкой и начал делать заметки. В местечке под названием Мостар, городе с населением около ста тысяч мусульман и хорватов, расположенном на большом участке удерживаемой хорватами территории на юге Боснии и Герцеговины, примерно в семидесяти километрах от побережья, возникла серьезная проблема.

Восточная часть города, мусульманская, в течение нескольких лет подвергалась безжалостным обстрелам из артиллерии ХСО, которые превратили это место в руины. Как и в случае с Маглаем, ГВ и рядом других городов, мусульмане выставили это напоказ - я полагаю, у них не было особого выбора, но теперь, по крайней мере, они видели какое-то подобие мира. Обстрелы почти прекратились, хотя снайперы по-прежнему представляли постоянную опасность, не говоря уже о болезнях, холоде и недоедании.

Реальная проблема, с точки зрения полка, заключалась в том, что Мостар отставал в гонке за заключением мирного соглашения, которое укрепило бы мусульманско-хорватскую федерацию в Боснии. Старый крайний срок, 12 апреля, теперь стремительно приближался. Но в Мостаре события развивались слишком медленно. Джеймс сказал мне, что если здесь не будут проведены новые границы, то через неделю с небольшим в соглашении появится зияющая дыра, а это, в свою очередь, может поставить под угрозу весь мирный процесс. Ситуацию усугубляло то, что эскадрон "D", работавший в этом секторе в течение последнего месяца или около того, был отозван для выполнения других задач. Джеймс сказал, что мы принимаем эстафету, и нам придется взяться за дело с ходу.