Unknown

По выражению их лиц я мог сказать, что им понравилось описание того, что мы пережили той ночью. Без сомнения, они тоже немного приукрасили этот рассказ.

- Я отправлю эскадрону "D" гребаный счет из прачечной, - сказал я.

Мне нравился Глен. Он был ливерпульцем с сильным акцентом и отличным чувством юмора. Он был примерно моего роста и телосложения и примерно того же возраста - ему было под тридцать. К тому же он был отличным оператором, накопив большой опыт работы в полку. Он очень напомнил мне парня по имени Тони, который был нашим королем мобильности в Персидском заливе во время иракской вечеринки: храбрый, как лев, невозмутимый и скромный.

Глен представил нас друг другу. Мужчина в штатском был мэром города, а смуглые парни в военной форме - его сопровождающими

Следующие полчаса мы потратили на то, чтобы передать мэру и его команде вопросы материально-технического обеспечения колонны снабжения, а затем отправились на главную площадь, где проходила основная часть операции по разгрузке. Здесь мы притормозили рядом с двумя "лендроверами" эскадрона "D" и серьезно перетерли за парой кружек чая с Гленом, Ником и остальными членами их команды. Выяснилось, что заброска в Маглай прошла относительно гладко. Глена не было на рейсе "Си Кинга", но он прибыл в анклав вскоре после его открытия.

Когда грузовики опустели, мы отконвоировали колонну обратно в Жепче. Оттуда они могли безопасно вернуться в Сплит без сопровождения. В ту ночь мы отдохнули в нашей берлоге в Жепче, а на следующий день отправились с еще одной колонной в Маглай. Все прошло без происшествий.

Поскольку все выглядело так, как будто операция была проведена успешно, было решено, что мы должны передать все это дело в руки колдстримских гвардейцев. Нам больше нечего было делать. На третий день мы вернулись в ГВ.

На базе мы с нетерпением ждали нашей следующей миссии. Это место было такой дырой, что меньше всего на свете нам хотелось слоняться без дела, если это было возможно. Я думаю, Джеймс это почувствовал. На второй день от штаба Роуза по-прежнему не было никаких известий. Хотя многие анклавы в Центральной Боснии по-прежнему находились в осаде, положение ни одном из них не был признано настолько серьезным, чтобы в него нужно было проникнуть таким же образом, как в Маглай.

После трех дней упорных попыток Джеймс, наконец, придумал план, который помог бы ему избавиться от нас.

- Вы все едете в Сплит, - сказал он мне.

На его лице было заметно облегчение.

- Сплит? - сказал я. - За каким чертом?

Сплит был настолько далек от линии фронта, насколько это вообще возможно на балканском театре военных действий. Там же находились те мрачные, проклятые казармы, где мы провели наши первые несколько дней по прибытии из Великобритании.

- Языковая доподготовка, - сухо ответил он. - Чарли и его половина отряда уже направляются туда. Я поговорил с представителями министерства иностранных дел, и, по их мнению, какое-то время здесь будет тихо. Таким образом, это идеальное время для того, чтобы вы могли посидеть в классах, возможно, на три-четыре дня. Это будет тяжелая работа, но она того стоит, особенно если учесть, что, похоже, вашей следующей работой будет отправка на передовую в качестве картографов.

Я неохотно кивнул. Из-за хлопот с Маглаем я почти забыл об этой части нашего задания. Мусульманско-боснийско-хорватский фронт должен был быть нанесен на карту и новые позиции согласованы к 12 апреля. Сегодня, что вызывало некоторое беспокойство, был первоапрельский День дурака.

Судя по тому, что говорил Джеймс, весь процесс протекал достаточно гладко, но поскольку от результата зависело так много, никто из нас не мог поверить, что такая ситуация продлится долго. Если через несколько дней нам предстоит развертывание, чтобы ускорить процесс, нам может пригодиться немного сербохорватского языка. Кроме того, было бы неплохо пообщаться с другой половиной отряда и узнать, как у них дела.

На следующий день мы вернулись на двух "лендроверах" в Сплит. К нашему огромному облегчению, нас направили не в главные казармы, где мы провели первые несколько ночей на Балканах, а в теплый, просторный двухэтажный сборный домик на окраине лагеря. Мы обнаружили, что Чарли, Ферджи, Тоби и Дэйв уже устроились на новом месте. Это был первый раз, когда мы собрались всей компанией с тех пор, как расстались в ГВ двумя неделями ранее. Все мы согласились, что это было чертовски долго.

На следующее утро мы сразу же отправились в учебный класс, расположенный в главной казарме, где проходили первоначальные инструктажи перед отправкой в поле. Именно здесь мы встретили нашу учительницу, консервативную, несколько дородную хорватку лет под сорок по имени Круша.

Ее имя звучало как что-то из рекламы рестлинга в Уигане. Затем она отметила, что буква "У" в ее имени произносится как длинная. "Круша" звучит намного лучше, чем "Крэшер". Все наши сомнения относительно нее рассеялись, когда она рассказала нам немного о своей жизни. Вскоре мы обнаружили, что Круша была страстной и умной женщиной с золотым сердцем.