Unknown

 Его высочество взошел на трон, князь Максимилиан сидел справа, а Вивиан удостоился высокой чести сидеть по левую руку, доезжачий сидел рядом с нашим героем. Стол был богато накрыт, главным образом здесь стояла дичь, добытая на охоте, не забыли и про знаменитого дикого кабана. Лишь несколько минут спустя Вивиан заметил, что его высочеству всегда подают блюда, преклонив колено, его удивил этот обычай, следовать которому редко требуют даже самые могущественные и деспотичные монархи, а еще больше его удивил контраст всего этого великолепия с ествественной легкостью и учтивым дружелюбием князя. Вивиан решился спросить у своего соседа Арнельма, не устроен ли сегодняшний банкет в честь какого-то особенного события, важного для общественности или для князя.

 - Ни в коей мере, - ответил доезжачий, - князь так обедает каждый день, разве что сегодня, вероятно, не так торжественно и меньше гостей, чем обы

чно: многие товарищи покинули нас, чтобы присоединиться к большой охоте, которая сейчас проходит во владениях кузена его высочества, герцога Микромегаса.

 Когда наиболее важная, но, по мнению многих, наименее веселая часть банкета закончилась, и многочисленные слуги унесли еще более многочисленные блюда с мясом дикого кабана, благородного оленя, косули и пернатой дичи, поднялся непреклонный тип, похожий на кальвиниста, и произнес длинную благодарственную речь, которую отважные охотники слушали с надлежащей смесью пиетета и нетерпения. Когда его накрахмаленное преподобие, в черном сюртуке среди охотников (как заметил Эспер Георг) очень напоминавший черного дрозда среди линяющих канареек, закончил свою речь, старик с длинными седыми волосами и бородой того же цвета поднялся с места и, держа в руке бокал, поклонился сначала его высочеству с огромным уважением, потом - его товарищам снисходительно, и произнес твердым голосом тост: «За князя!». Тут же начался громкий гам, и все бросились рьяно пить за здоровье правителя, которого они, очевидно, обожали. Мастер Родольф поднял огромный серебряный кубок, наполненный какой-то хитроумной смесью, судя по аромату, несомненно, вкусной. Князь взял кубок за две массивные ручки и громко произнес:

 - Друзья мои, клянусь головой Великана! Кто насмехается над его хмурыми бровями, пусть запутается в его щетине!

Тост встретили восторженными криками. Когда шум утих, поднялся доезжачий и, предварив свой тост несколькими наблюдениями, которые отличались тонкостью чувств и изящностью выражения, сказал, указывая на Вивиана: «Это - наш гость! И пусть у князя никогда не будет нехватки в сильных руках, способных нанести решающий удар!». Эту мысль вновь подхватили громкие голоса всех присутствующих, а в особенности - его высочества. Вивиан кратко их поблагодарил и скромно извинился за свой немецкий язык иностранца, не смог не вспомнить прошлый раз, когда оказался в такой же ситуации: это было, когда вероломный лорд Кортаун поднял за успех первой речи мистера Вивиана Грея бокал кларета на политической оргии в Шато-Дезир. Неужели он - тот храбрый юноша, который организовал совет этих амбициозных седобородых идиотов? Кем он был тогда? Что с тех пор произошло? Кто он теперь? Он отказался от сравнений с чувством тошнотворного отвращения, и с трудом вернул лицу веселое выражение, приличествующее данному случаю.

 - По правде сказать, мистер Грей, - ответил князь, - ваш немецкий сошел бы даже для Веймара. Арнельм, славный мой кузен Арнельм, выполни свой родственный долг - стань церемониймейстером и регулируй сегодня вечером потребление нами напитков, поскольку по совету нашего доверенного хирурга, мастера Родольфа, прославленного врача, мы сегодня вечером откажемся от своих обычных доз и удалимся в уединение кабинета, поистине это будет одиночество, если нам не удастся убедить вас составить нам компанию, добрый сэр, - обратился князь к мистеру Грею. - Мне кажется, сорок восемь часов без сна и время, проведенное в безумных стенах замка нашего кузена Йоханнесбергера, вряд ли можно назвать хорошей подготовкой к пьянке, если же нет, после рога Оберона можно считать, что вы в деле. Но я настоятельно рекомендую кабинет и чашечку кофе Родольфа. Что скажете?

 Вивиан с радостью принял предложение князя, и в сопровождении князя Максимилиана вслед за маленьким лакеем, который в окружении слуг напоминал планету, вокруг которой вращаются ее спутники, они покинули зал.

 - Просто жаль не видеть луну в такую ночь, - сказал князь, отдергивая с окон кабинета большую зеленую бархатную штору.

 - Прекрасная ночь! - подтвердил Вивиан. - Как прекрасны блики света на картине с воином. Конь совсем как живой, а мощный всадник смотрит на нас, буквально нахмурившись.

 - У него есть все основания хмуриться, - сказал князь Малой Лилипутии с глубокой меланхолией в голосе, стремительно задернув штору. Мгновение спустя он вскочил из кресла, в котором только что сидел, и снова впустил в комнату лунный свет.

 - Неужели я боюсь старой картины? Нет, до этого еще дело не дошло.