Unknown

Сердце сжалось от ужаса, и, перевернувшись на живот, я с силой вдавила лицо в подушку.

– Умереть вот так чертовски, дьявольски напрасно! – пробормотала я в перья, с неистовой силой сжимая кулаками подушку. Если бы он погиб в бою, то, по крайней мере... Снова перевернувшись на спину, я закрыла глаза и до крови закусила губу.

Наконец дыхание мое замедлилось, и, вперившись в темноту, я опять принялась ждать. Ждать Джейми.

Некоторое время спустя открылась дверь, и из коридора появилась полоска света. В комнату вошел лорд Джон и, поставив свечу на столик у двери, приблизился к кровати. Я на него не взглянула, но знала, что он на меня смотрит.

Лежа на постели, я уставилась в потолок – или, скорее, глядела сквозь него в небеса: темные, усыпанные звездами и пустые. Свечи я не зажигала, но и тьма меня не тяготила, я лишь смотрела в нее. И ждала.

– Вам очень одиноко, моя дорогая, – сказал лорд Джон с величайшей нежностью, – и я знаю это. Вы позволите мне составить вам компанию, хотя бы ненадолго?

Я ничего не ответила, но немного подвинулась и не стала возражать, когда он лег рядом и бережно обнял меня.

Я положила голову ему на плечо, благодарная за радость от простого прикосновения и человеческого тепла, хотя оно и не проникало до самых глубин моей скорби.

Постарайся не думать. Прими то, что есть, и не воображай того, чего нет.

Я лежала неподвижно и прислушивалась к дыханию Джона. Он дышал иначе, чем Джейми: быстрее и более поверхностно. Он ненадолго задержал дыхание.

И тут до меня медленно стало доходить, что в своей скорби или тоске я была не одна. И я слишком хорошо помнила, что произошло в прошлый раз, когда мы оба это осознали. Конечно, сейчас мы не пьяны, но я подумала, что и Джон тоже не мог не вспомнить об этом.

– Вы... хотите, чтобы я... утешил вас? – тихо спросил он. – Я умею, вам это известно.

И, опустив руку вниз, он очень медленно провел пальцем в таком месте и с такой беспредельной нежностью, что я охнула и, дернувшись, отодвинулась.

– Я знаю, что умеете.

На миг мне стало любопытно, где вообще он этому научился, но спрашивать я не собиралась.

– Не то чтобы я не ценю само намерение – я благодарна, – заверила я его и ощутила, как запылали щеки. – Просто... просто я...

– Просто вы чувствуете, будто изменяете ему? – догадался Джон и чуть печально улыбнулся. – Я понимаю.

Потом мы надолго замолчали, все больше осознавая присутствие друг друга.

– А разве вы бы этого не чувствовали? – спросила я.

Джон лежал совершенно неподвижно, будто заснул. Но он не спал.

– Стоящий член абсолютно слеп, моя дорогая. – ответил он наконец, по-прежнему не открывая глаз. – Вы же врач. Уверен, вы знаете это.

– Да, – сказала я. – Знаю.

И в чуткой тишине обхватив его легкой, но уверенной рукой, я помогла ему утешиться, избегая даже думать о том, кого он мог видеть мысленным взором.

КОЛЕНСО БАРАГВАНАТ бежал так, будто у него пятки горели. Он ворвался в таверну «Фокс», что в начале Стейт-стрит, и пробрался через пивную в находившуюся за ней игорную комнату.

– Они его нашли, – выдохнул парень, запыхавшись. – Ста... рика. Топор. С топором.

Капитан лорд Элсмир уже поднимался. Как показалось Коленсо, он был не меньше восьми футов в высоту (около 2,5 метров. – прим. пер.) и выглядел устрашающе. Место, где докторша зашила капитану голову, щетинилось отрастающими волосами, но черные швы все еще виднелись. Глаза лорда даже как будто извергали пламя, однако Коленсо боялся смотреть слишком пристально; он запыхался от бега, грудь вздымалась, но в голову все равно не приходило ни одной мысли, что сказать.

– Где? – спросил капитан.

Он сказал очень тихо, но Коленсо услышал и попятился, указывая на дверь. Капитан схватил пару пистолетов, которые лежали в стороне, и, засунув их за пояс, пошел следом за ним.

– Показывай, – приказал он.

ПОДПЕРЕВ ГОЛОВУ РУКОЙ, Рейчел сидела на высоком табурете за прилавком типографии. Она проснулась с ощущением, что голову будто сдавило, – вероятно, из-за надвигающейся грозы. А сейчас все это вылилось в пульсирующую головную боль. Рейчел предпочла бы вернуться в дом друга Джона, чтобы узнать, нет ли у Клэр чая, который помог бы, но она пообещала Марсали, что придет и присмотрит за магазином, пока подруга сводит к сапожнику детей, чтобы отремонтировать их обувь и подогнать пару для Анри-Кристиана, поскольку его широкие и слишком короткие ножки не влезали в башмаки его сестер, из которых те выросли.

По крайней мере, в типографии было тихо. Заходили лишь двое человек, и только один из них с ней заговорил – спросил, как пройти на Слип-Элли. Вздохнув, Рейчел потерла свою затекшую шею и закрыла глаза. Марсали скоро вернется. Тогда можно будет пойти прилечь с мокрой тряпкой на лбу, и...

Над дверью типографии дзинькнул колокольчик, и, выпрямившись, Рейчел начала уже дружелюбно улыбаться, но при виде посетителя ее улыбка погасла.

– Уходи, – сказала она, слезая с табурета и оценивая расстояние между собой и дверью в жилую часть дома. – Уходи сейчас же.

Если ей удастся пробежать и выскочить через заднюю...