Unknown

- Ушли. Клара - домой, мать просила сегодня ее о прогулке. Строчка по моему поручению, а Люся на свидание.

- Понятно, нам тоже пора, - видящая направилась к Поне, чтобы ее разбудить.

- Постойте. Не будите ее пока. Я бы хотел поговорить с вами… - произнес Климентий.

Тиса обернулась. Учитель, смотрел на нее, и зеленью его глаз вновь завладел тот старанный глубинный огонь. Только сейчас во взгляде читалось также и некое отчаяние.

- О чем?

Он заговорил не сразу.

- Вот беда…. Я не жалуюсь на свое умение изъясняться, - усмехнулся он, но голос мужчины выдал его внутреннее напряжение. - но только не тогда, когда дело касается личного.

- Личного? - повторила видящая.

- Да. Я бы не хотел, чтобы вы уезжали, Тиса. Даже больше. Я безумно хочу, чтобы вы остались здесь, - блондин сгреб длинную светлую челку в ладонь, а затем с усилием пригладил ее к темени. - Со мной. - глухо добавил он.

Тиса покачала головой:

- Но я не могу, вы же знаете. Пожалуйста, послушайте…

- Нет, это вы меня послушайте, - Климентий шагнул к ней, и Тиса ощутила, как становится тесно в гостиной рядом с этим мужчиной. - Я прошу вас остаться, не потому, что желаю вас учить бесконечно. Хоть это и доставляет мне немало приятных минут. Я прошу руки и сердца, Тиса. Выходите за меня.

О, Единый! Нет, она знала, что симпатична учителю и видела знаки внимания. Но не ожидала, что симпатия когда-либо выльется в нечто большее. А сейчас действительно растерялась, как девчонка.

- У нас много общего, - продолжал речь Климентий. - Дар сближает. Вы же это тоже чувствуете, не так ли? Не сказать, что я лучшая партия, однако, если мы найдем курган, у нас будет все, о чем можно только мечтать. А мы его найдем, обязательно! У ребенка будет отец, которого она так хочет иметь. Я буду достойным вам мужем.

- Постойте, - попросила Тиса. И когда Клим замолчал, вздохнула.

Как она ненавидит делать больно замечательным людям. Сейчас уже ощущает тяжесть вины на своих плечах.

- Клим, я вас очень уважаю, - прошептала она. - И видит Бог, испытываю к вам большую симпатию. Но простите меня. Этого мало, чтобы я вышла за вас.

Блондин сжал кулак и ткнул им в свой лоб. Глянул исподлобья:

- Вы уверены? Симпатия может перерасти в нечто большее.

Он так и не сказал “любовь”, возможно, опасался высокопарности слова.

- Уверена.

Ложкин горько усмехнулся.

- Значит, он врал, - произнес непонятную фразу. - Что ж, мне очень жаль.

Огонь в зеленых глазах потух, будто его залили водой.

- Я правда, считаю вас достойным, - спохватилась Тиса и тронула за рукав мужчину. - Просто… мое сердце несвободно.

- Вэйн из видений? Верно? - сощурил зло глаза Ложкин, чем удивил ее.

- Откуда вы?..

- Девчонки говорили о вас. Я случайно услышал. Тиса Лазаровна, - он покачал головой с укоризной, - вы действительно считаете, что вэйн - это хорошая партия? Колдуны непостоянны, заносчивы, и обычно предпочитают жениться на вэйнах. На вашем месте, я бы не надеялся на что-то большее, чем обычный интрижка…

Тиса не хотела слушать. Не хотела. И потому показала ладонь:

- Пожалуйста, предоставьте мне самой это решать, Климентий Петрониевич, - произнесла она. Ей было неприятно, что кто-то другой смеет обсуждать то, что она давно считала глубоко личным. - Пожалуй мы сегодня пройдемся пешком с Поней. Еще не поздно.

- Я отвезу вас.

- Не стоит. Я правда давно хотела размять ноги. Дороги уже высохли.

Клим не стал настаивать. Спустя минуту, Тиса с Поней покинули увлеченный клуб.

Закат красил небесной кистью стены домов в нежно-розовый цвет. Семеня рядом, малышка трогала полураскрытые почки кустов сирени и поучала своего медвежонка, как нужно правильно переходить дорогу. Видящая одобрительно поддакивала ребенку, но в мыслях продолжала возражать учителю. Он не знает Демьяна, поэтому так судит? Как бы ни было, она не даст сомнениям снова прорасти в душе. Щеки женщины снова вспыхнули, стоило вспомнить предложение руки и сердца. Своей прямолинейностью, она должно быть сильно уязвила Клима, потому он так резко отреагировал. Стоило ей подумать о том, что чувствует этот мужчина после ее отказа, как жук-сердцеед начал точить зубы об ее сердце.

Только миновав квартал, Тиса поняла, что вечерний ветерок с большим, чем обычно, рвением овевает ее голую шею. Растяпа! Оставила свою косынку в кабинете учителя. Видящая без сомнений, повернула с девочкой обратно. За два месяца у нее уже сложилось трепетное отношение к таким часто пропадающим вещам, как шарфы и косынки. Благо, что не далеко отошли от школы. Заодно, неплохо было бы еще раз попросить у Клима прощение. Расстаться с учителем на доброй ноте и без обид - то, что нужно для спокойствия ее совести.

Поня задержалась с бабулей привратницей общежития, которая решила девочке показать свое вязание, Тиса же потопала к клубу. Вошла тихонько в гостиную. И остановилась, чтобы собраться с мыслями. Должно быть это и послужило тому, что видящая услышала странный разговор, доносящийся из неплотно закрытой двери кабинета.