Unknown

Усыпленная качкой коляски, под боком задремала Поня, прижимая к груди тряпичного медвежонка. Тиса стянула с себя косынку и накинула на плечи девочки. Они уже подъезжали к мосту, когда появилось дурное предчувствие. Фонарь на столбе тускло горел, покачиваясь на ветру. Сумерки кажется под ним еще сильнее сгустились. А потом Тиса увидела их.

Черные огромные тени, жуткие кабанообразные хищники, они появлялись один за другим на брусчатке моста, перерезая дорогу коляске.

- Боже мой! - воскликнула Тиса.

- В чем дело? - обернулся Клим.

- Ты их не видишь? - она вытянула указательный палец.

Климентий обернулся, и в этот момент от парапета отделились две мужские фигуры. Они вышли на середину дороги.

- Какого изнаня!? - ругнулся Климентий, натянув на себя поводья.

Тиса узнала их. Вэйны, приспешники Аристарха Фролова. Худой белолицый Мерзликин и его чернолицый напарник, ассиец.

- Добрый вечер, уважаемые искуны, - осклабился самодовольно Григорий. - Вам придется проехаться в гости к очень уважаемому человеку.

- Зачем, позвольте узнать? - отозвался Клим, надо отдать учителю честь, он не стушевался и не выказал страха. - Я кажется, уже все объяснил Науму Федотовичу. Аристарх Зиновьевич может получить от него все подробности дела.

- Он уже получил, - фыркнул Мерзликин. - И посчитал, что объяснений недостаточно, так что поворачивай лошадок по-хорошему, учитель, - Григорий перевел взгляд с Ложкина на Тису. Видящая продолжала с ужасом взирать на кабанов, стоящих недвижимо за спинами колдунов и усмехнулся. - А девушка-то похоже видит наших зверюшек, Яг-Бай. Не так ты их хорошо прикрыл, как обещал.

- Каких зверюшек? - не понимая о чем речь, спросил Клим.

- Этих. Покажи ему, пусть полюбуется, - Григорий кинул говорящий взгляд чернокожему вэйну. И ассиец, тронув навершие жезла-плети, зашевелил губами. Судя по тому, как резко отлегла кровь от лица учителя, он тоже теперь видел этих существ.

- Придется поехать, - взглянул он в глаза видящей. Тиса кивнула.

- Надеюсь, это недоразумение разрешится, - добавил Ложкин, но без прежней уверенности в голосе.

Дороги к загородному имению Аристарха Фролова Тиса почти не помнила. Вэйны сместили Климентия с козел, и сами управляли лошадьми, стегая их по спинам вожжами. Она смотрела, то на Поню, которая, слава Единому, продолжала крепко спать. То на мрачного Клима, сидящего напротив. То на свое кольцо, в котором малахит впервые сменил цвет с зеленого на ярко-желтый. И куда она точно не желала смотреть, так это по сторонам, ведь коляску бесшумно сопровождали гигантские безглазые звери.

***

Лес расступился внезапно, и тьма уступила месту сияющему в огнях имению. Миновали арочный въезд в крепостной каменной стене, что огораживала поместье по периметру. Пятеро охранников закрыли за коляской обитые железом дубовые ворота. Лязгнул засов. В другой раз Тиса бы с интересом рассматривала имение-замок, его ослепляющее великолепие, безвкусную роскошь - все эти золоченые лестницы, статуи и барельефы. Но сегодня ей было не до созерцания. Войнова с облегчением отметила, что кабаны по велению ассийца потрусили к дальним постройкам. Но тут же содрогнулась, поскольку в двадцати шагах от нее прошествовала пара других ошеломляющих существ - великаны в два роста человеческого. Массивные тела, рыжая потрескавшаяся кожа, длинные руки их свисали до самых пят и словно не имели внутри костей, поскольку гнулись как прутья во все стороны. Уродливые чудовища тоже не имели глаз. Как и рта и носа.

- Эй, я два раза повторять не буду. Следуйте за мной, искуны! - голос Григория вывел ее из оцепенения.

- Я понесу ее, - предложил Климентий поймав тревожный взгляд Тисы и указав на спящую девочку.

- Нет! Я сама, - отказалась видящая и подняла ребенка на руки. Поня сонно устроила свою голову на плече матери.

Тиса уже настроилась на долгий путь по лестницам этого замка, но вэйны повели их вэйновским переходом. Климентий замешкался перед прозрачной аркой, тогда как Тиса шагнула привычно в портал. На выходе их глазам предстала длинная галерея. Пол из мраморной мозаики. Стены покрыты красным шелком, потолок - аляповатой позолотой. Меж колоннами два десятка напольных ваз и позолоченных статуй. Галерея заканчивалась двустворчатыми высокими дверями из красного дерева. Ручки в форме орлиных голов - тоже покрыты позолотой. Тиса невольно подумала, что Фролов, наверняка, ест и пьет из золотой посуды. Так же она готова была поспорить, что под кроватью у богатея стоит золотой ночной горшок.