Unknown

“Драконья чешуя!” - прошипела себе под нос. Кажется она стала ругаться по вэйновски. Не удивительно. Когда долго наблюдаешь за этой братией, то так или иначе начинаешь перехватывать словечки. Написать еще одно письмо? Нет! Никаких писем. Только личный отъезд.

Климентий явился после полудня, и Тиса попросила прежде, чем отправиться в школу, проехаться к храму. Учитель согласился, не задавая лишних вопросов. И за это ему душевное спасибо. Если бы не волнение на сердце, поездку можно было назвать приятной. Солнце припекало, высушивая последние лужи и наполняя воздух влажностью, как после короткого ливня в знойное лето. Темные воды Патвы освободились окончательно от льда и теперь радостно плескались в берега, окаймленные камышовым сухостоем, с одной стороны моста, и в каменные борта канала - с другой. Войнова приспустила с плеч пальто и сняла шапочку с Пони.

За мостом впереди показалась телега с толпой людей. Оказалось, на излучине выловили утопленника. Тиса прижала к себе Поню, а сама оглядела распухшее синее лицо несчастного, лежащего на телеге, как очередное упоминание о бренности всего живого. Грузное тело в измятом сюртуке, грязный кушак с двойной полоской по краям должно быть некогда имел белый цвет. Желание посетить храм увеличилось вдвое.

- Эй, посторонитесь, любезные, - прикрикнул с толикой досады в голосе Климентий растянувшейся по дороге толпе.

Но люди не спешили освобождать проезд. Судачили о несчастном.

- Это ж Филимон Рыльцев!

- Думали, он уехал, как уволился с каменоломен, а он того… утоп, несчастный.

- Бедолага.

- Меньше пить надо, так и в реки бы не падали, пьянчуги!

- А может быть его ограбили да помогли утонуть.

- Чур тебя, язык без костей!

Клим сумел вывести коляску вперед и подстегнул лошадей. Обернулся, чтобы оглядеть своих пассажирок. Тиса благодарно кивнула учителю. Выветрить из памяти неприятное зрелище теперь не скоро получится. И этот несчастный кого-то ей напомнил. Тиса хотела вспомнить кого именно, но ее отвлекла Поня, которая, увидев купала храма, выказала пожелание подняться на балкон. Ну уж нет!

В храме Тиса упала перед образами святых и жарко молилась за Демьяна, а потом и за всех близких. Просила долгой-долгой жизни и здоровья. Укрыть и сберечь, избавить от бед и напастей.

В какой-то момент - наверно, когда подбежала Поня и обняла, стоящую на коленях мать за шею, - пришла уверенность, что молитва услышана. Единый сохранит всех ее родных. А Демьян будет жить всем отступникам назло. По другому и быть не может.

Из храма она выходила с тихой улыбкой на губах. Теперь все должно быть хорошо.

На подъезде к школе одаренных Тиса ощутила на себе чужой взгляд. Совсем не то присутствие Единого, как когда-то. А колючий внимательный взгляд. Оглянувшись, она увидела, как метнулась за угол тень. Или почудилось? Похоже, пора снова вспомнить об успокоительной настойке. Она в последние недели ощущала себя как на качелях. Волнения накатывали на нее и отступали с завидной частотой. Хорошо хоть что-то не меняется - это клуб, приветливость его завсегдатаев и злополучная перчатка, которая продолжает щелкать ее по носу своей недоступностью при поиске ее владельца.

Разочаровав в очередной раз Мо Ши, Тиса покачала головой и извинительно улыбнулась:

- Не вышло из меня золотого искуна, Мо Линич.

- Ничего, дорогая. Ты же сама только что сказала, что уже далеко заходишь по этому… как-бишь его, Клим? Щупу? Завтра или после завтра вы найдете оборотня! - произнес старик, подгрызая кончик косицы из своего парика.

- Завтра я уеду, Мо Линич. Сегодня последний урок.

Старик крякнул, из-за него на Тису уставилось сразу несколько пар глаз клубовцев, зашедших в кабинет учителя как всегда полюбопытствовать об ее успехах.

- Разве вам уже выдали свидетельство на малышку? - поинтересовался заведующий.

- Завтра выдадут. Но даже если бумагу в управе снова потеряли, мы все равно с Поней уедем. Возьму в конце концов расписку из приюта на первый случай.

На эти слова Клара одобрительно улыбнулась, а Климентий вперил блестящий долгий взгляд в видящую.

Старик закачал головой, как настоящий шуйский болванчик, заохал:

- Но как же так! Это неправильно, Тиса Лазаровна! Благочинники Белограда могут вас арестовать.

Тиса подумала, что рискнуть стоит. Она не воровала ребенка, и пусть их благородия проверяют ее личность, но только допустят ее до разговора с вэйнами из вэйстражи города.

Мо Ши кажется расстроился, что не смог ее отговорить и ушел. Тиса не видела, каким тяжелым взглядом он одарил на прощение своего ассистента.

Зато все остальные клубовцы поддержали ее стремление и обещали завтра приехать проводить в дорогу. Тиса представила, как будет завтра с ними со всеми прощаться и на глаза невольно наворачивались слезы.

В следующие три часа она принимала посетителей. Сегодя их оказалось шестеро человек. С уходом последнего посетителя, клуб погрузился в непривычную тишину.

- А где все? - спросила Тиса учителя, заглядывая в пустую опытную.

Блондин пожал плечами, следя исподлобья взглядом за девушкой: