Unknown

  Тиса хотела одного - спрятаться. Но от серой мглы никуда не деться. Туман липнет, словно грязная пена, и не выпускает из своих бесплотных лап. И вот уже глаза застилает пелена. В ноздри ударил запах плавленного металла и хвои. Мир накрыл ее черно-рыжим колпаком и хриплой бранью, разрывающей ее горло. За спиной полыхало пламя, готовое слизнуть ее с лица земли. Тиса бежала, бежала со всей мочи. Ноги наткнулись на пень, и она мешком полетела через него. Рухнула тяжело на землю, больно вспахав сырую траву подбородком. В метре от нее лежал колун. Тиса подползла и схватила топор, как последнюю надежду. Поднялась с колен, но не успела встать, как внезапно шею обожгла нестерпимая боль. В глазах помутнело. И лишь на один миг она увидела впереди себя смазанную фигуру в свете костра. Это был мужчина. Он протянул длинный предмет, похожий на палку в ее сторону. На этом мир исчез.

  Тиса бродила по комнате туда-сюда, глубоко дыша и успокаиваясь. Оказывается ее комната в длину семь шагов, а в ширину пять. Глупые мысли. Но пусть уж они посещают ее голову, чем это безумное видение. Но если она видит явь, значит, кому-то сейчас в самом деле грозит опасность. От этой мысли стало совсем тошно, и Тиса потерла ладонью шею. Нужно рассказать отцу.

  Поддавшись душевному порыву, девушка быстро прошествовала босиком к двери и звякнула засовом, даже не подумав зажечь свечу. Дверь скрипнула под толчком руки. Непроглядная темень лестницы и тишина спящего дома остановили Тису. Она представила лицо отца, разбуди она его сейчас и расскажи о своем видении. Как помнится, он всегда скептически относился к видениям малолетней дочери, а сейчас даже слушать не станет. Медленно неуверенно Тиса закрыла дверь. Как жаль, что Трихон в станице, и она не может поделиться с ним своими мыслями.

  Надо ли говорить, что заснуть снова ей не удалось. Голова разболелась от напряжения и бессонной ночи. Тщетно провалявшись в кровати пару часов, Тиса решила не мучить себя, одеться и выйти на воздух, подышать. Несмотря на рань, двор уже проснулся. Работники и военные пересекали его, ведомые своими обязанностями. Небо, лишенное солнца, расстилалось в вышине, словно слой овчинной шерсти. Непроницаемое и глухое.

  Надышавшись свежим воздухом, и даже слегка озябнув, Тиса явилась на завтрак раньше отца. Камилла поставила на стол тарелки с горячей перловкой и котлетами. Отец и дочь завтракали в молчании. Не чувствуя вкуса еды, девушка какое-то время боролась с желанием рассказать отцу о своем видении. Но чем дольше она глядела на отца, - на его твердый подбородок, высокий лоб с залысинами, невозмутимое каменное выражение лица, - тем бестолковей казалась ее затея. Он не станет ее слушать. Определенно.

  - Ты сегодня собираешься куда-то выезжать из части? - неожиданно произнес капитан.

  Девушка удивленно подняла глаза от тарелки.

  - Нет, пока никуда, - протянула Тиса.

  - Угу, - капитан резко поднялся, отставив от себя тарелку.

  Он надел мундир и шагнул за порог столовой.

  - А что? - спросила вдогонку Войнова, приподнявшись с лавки, и не получила ответа. Дверь закрылась. Странный он какой-то.

  Почти сразу в холле раздался глухой разговор и топот нескольких пар солдатских сапог. И через пару мгновений Тиса услышала приглушенный голос Трихона. Выскочив из-за стола, девушка чуть не отдавила хвост Огурцу.

  - Ваше благородие. Станичник пятой сторожи, Трихон Якшин прибыл с донесением, - послышалось из-за двери.

  - Еще один обгоревший, капитан, - бас Кубача. - Афонасий, отшельник.

  - Есть следы, - голос Витера.

  - В кабинет, - голос отца. - Здесь не место для дискуссий.

  Тиса открыла дверь и увидела поднимающихся по ступеням военных. Она безошибочно выделила среди них стриженую голову шкалуша. Трихон обернулся и на мгновение их взгляды встретились. Сердце Тисы застучало сильней. Шкалуш виновато поджал губу. Он будто извинялся либо за плохую весть, либо за то, что не имеет возможности поговорить с ней.

  Камилла вернулась с погреба с банкой варения в руках и оглядела столпотворение на лестнице:

  - Опять на совет пошли?