Unknown

Я никогда раньше не слышал, чтобы он при мне говорил таким тоном. Словно, я видел совсем другого человека. Я привык, что он всегда очень черствый, сдержанный, иногда циничный. Отец положил трубку на рычаг и повернулся ко мне. Его глаза блестели, а во мне проснулась какая-то тихая ярость. С матерью даже в лучшие времена так не говорил.

– Прости, я ждал этого звонка.

– Я так и понял. Рад за тебя, новая пассия всегда поднимает настроение и жизненный тонус.

Я ожидал, что сейчас он разозлится, но, похоже, собственные эмоции занимали его гораздо больше.

– Я женюсь, сын. У меня через неделю свадьба. Все никак не решался тебе сказать. Ну, раз ты здесь – значит, это судьба.

Я медленно затушил сигару в пепельнице, протянул руку к его бокалу с коньяком и залпом осушил. Отец нахмурился, но промолчал.

– Даже так? И кому подфартило женить на себе депутата Никитина, будущего мэра города?

Отец перестал улыбаться, слегка прищурился.

– Мне не нравится твой тон.

– Нормальный тон, отец. Совершенно нормальный. Я рад за тебя. Просто спросил, кому так несказанно повезло? Вроде раньше ты на своих… хммм… не женился.

– Я попросил сменить тон. Эти оскорбления сейчас ни к чему.

– А кого я оскорбил? Ее?

– Меня, в первую очередь.

Я усмехнулся.

– Прости, не хотел. Просто мне интересно, кто так ловко окрутил тебя. Имею право знать, или… нет, скорее всего, не имею.

Отец встал, а я демонстративно остался сидеть, налил себе еще коньяка, но в этот раз отец отобрал у меня бокал.

– Она очень хорошая девушка, и если ты намекаешь, что это из-за моих денег и положения – ты ошибаешься.

Я снова усмехнулся, ей-Богу, мне было весело:

– Я не намекаю, просто говорю, что думаю, наверное, я ошибся – ты ведь у нас второй Ален Делон. Просто влюбилась. Бывает.

Он начинал злиться, чувствовал мой сарказм, я видел, как поджимаются его тонкие губы.

– Интересно, сколько ей лет?

– Двадцать.

Я засмеялся, стоило сдержаться, но меня пробило на истерический смех. Ему полтинник скоро, а ей двадцать. Неужели на старости лет мозги полностью съезжают набекрень? Искренне верить, что двадцатилетняя девочка может полюбить пятидесятилетнего старикана. Это так не похоже на отца. Я бы сказал – жалко все это выглядит. И он жалкий сейчас. Первый раз чувствую по отношению к нему сочувствие. Но от сарказма не удержался.

– Сейчас ты мне расскажешь, как вы встретились на каком-то приеме, она увидела тебя, ты ее, и между вами вспыхнула любовь с первого взгляда.

Отец медленно сел в кресло и потянул ворот рубашки, словно ему не хватало воздуха. Он злился. Старался держать себя в руках, но я его достал. Впрочем, я уверен, что он реально смотрит на вещи и сам думал в этом направлении не раз. Но, видимо, девочка оказалась очень искусной, и мозги ему вырубило окончательно.

– Ты ошибаешься. Она – дочь Криштовского. Если ты помнишь, мы дружили. Ты тогда маленький был, когда они уехали в штаты. Три месяца назад Андрей и его жена попали в страшную аварию, уцелела их дочка. Сложные отношения с родителями, сбежала, жила здесь в нашем городе. Потом одумалась и вернулась, а тут такая трагедия. Мне позвонили рано утром, у девочки никого не осталось, нужно было оплатить расходы в больнице, а Андрей все состояние проиграл в казино.

– И ты помог сиротке, – продолжил я и отсалютовал ему чашкой с кофе. – Как благородно, что-то раньше не замечал у тебя такого качества.

Отец осушил свой бокал до дна и медленно поставил на стол.

– Ладно. Мне не важно, что ты думаешь по этому поводу. Я решил жениться, я счастлив, и я приглашаю тебя на свадьбу. Ты можешь прийти, а можешь отсиживаться в своей норе, без работы, напиваясь и дальше, пытаясь меня ненавидеть.

– Ясно, я и не думал, что ты спрашиваешь моего мнения.

– Верно, я его не спрашивал. Ставлю тебя перед фактом. Кстати, я недавно переделал кое-что в завещании. Какие бы изменения в моей жизни не произошли – половина этого дома твоя. Так что, если ты волнуешься по этому поводу, будь спокоен, твое наследство в целости и сохранности.

Я психанул, меня колотило от ярости:

– Мне не нужна твоя половина, четвертина. Как ты не понимаешь – мне от тебя ничего не нужно. То, что было нужно – ты не дал.

– Возвращайся домой, Алексей, – сказал отец и ударил по столу ладонью. – Хватит. Прошли годы. Я признаю, что был плохим отцом, но есть шанс все изменить. Давай все забудем, начнем с чистого листа. Люди иногда разводятся. Ты уже не ребенок и должен это понимать.

Мне стало смешно. Это он мне сейчас говорит? Сейчас?

– Естественно, как прекрасно это повлияет на репутацию нового кандидата в мэры – женился, сын вернулся домой. Это твой имиджмейкер посоветовал?

Я пошел к двери.

– Алексей! Мы не договорили. Вернись!

– К черту. Я тебя поздравляю. Честно. Я рад за тебя.

– Я предлагаю тебе работать со мной, есть много интересных проектов. Тебе все равно нужны деньги. Я не даю тебе подачек, как ты говоришь, я предлагаю зарабатывать.

В этот момент в кабинет постучали.

– Открыто, – сказал отец, не спуская с меня яростного взгляда. Зашла его секретарь – Людочка. Улыбнулась мне и понесла к столу пакет.