Unknown

Обернулась и на секунду перестала дышать. Они шли ко мне вдвоем. В чем то очень похожие, в чем-то совершенно разные. Оба высокие, решительная походка. Только телосложение иное. Никитин-старший коренастый, чуть шире в кости, а Леша… он похудел.

И так… сейчас самое сложное. Только выдержать. Я встала и пошла к ним навстречу. Посмотрела на них отстранено и вдруг поняла, что они замерли. Оба. Всего десять секунд разделяют нас… Делаю шаг… они смотрят на меня… оба с надеждой… неужели я сомневаюсь… сердце бьется все быстрее… я могу выбирать?... Я не принадлежу себе… если бы… Естественно бросилась на шею к Алексею Дмитриевичу.

– Наконец-то. Я так переживала, у вас была нелетная погода.

Он погладил меня по спине. Стараюсь не смотреть на НЕГО. Я не готова. Да, я черт раздери, не готова.

– Мы чудесно долетели. Машенька, это мой сын. Я много тебе о нем рассказывал – тоже Алексей.

Только держать себя в руках. Улыбайся, Маша, улыбайся.

– Здравствуйте, Алексей, рада с вами познакомиться.

На секунду наши взгляды встретились, и мне стало жарко. Он убивал меня, прожигал насквозь.

– Здравствуйте, Мария Андреевна. А как я рад, вы себе не представляете. Мне о вас тоже много рассказывали.

Усмехнулся, и я внутренне сжалась. Каждый мускул на теле сократился, как будто ожидая ударов. И они будут. Камнепад. Очень скоро.

– Маша, отведи Лешу к нам в номер, я пока забронирую для него отдельный. Пусть примет душ после поездки. Я буду ждать тебя внизу. Хочу кое-что тебе показать.

Нет, не так скоро. Не сейчас. Я не готова… я…

– Маша, – Алексей Дмитриевич погладил меня по щеке, – ты очень бледная. Ты хорошо себя чувствуешь?

Я кивнула и мысленно приказала себе собраться.

– Все хорошо, просто не выспалась.

– Проводишь Лешу? Или хочешь, я сам проведу, а ты подождешь внизу?

Я бросила взгляд на Никитина-младшего. Он прищурился и внимательно на меня смотрел.

– Проведите меня, Мария Андреевна, заодно познакомимся, поболтаем. Нам ведь теперь придется очень много общаться. Давайте начнем прямо сейчас.

Да, он прав, мы должны поговорить. Чем раньше, тем лучше.

– Да, конечно. Дорогой, когда вернешься закажи мне капучино – мой кофе остыл. Леша, вы идете?

Моя решимость пропадала по мере того, как мы шли по коридору. Мне становилось реально страшно. Я боялась себя. Чувствовала его взгляд кожей, и мне захотелось сбежать.

– Вот наш номер. Вот ключи.

Сказала я и повернулась к нему.

– Открывай, – голос ледяной, не терпит возражений.

– Ты можешь открыть сам, а я пойду к твоему отцу.

– Да что ты? Ты, правда, так думаешь?

Он схватил меня за руку и втолкнул в номер, щелкнул замок. Оставшись с ним один на один, я почувствовала, как от напряжения завибрировал воздух.

– Ну что, Кукла, поговорим?

Я видела, как его зрачки сузились, смотрит на меня с ненавистью. Чтоб ты Макар горел в Аду. Да, я была к этому готова, да, я отрепетировала эти разборки в самых разных вариантах. Но, блин, разве я могла репетировать свою собственную реакцию на него. Увидела, и сердце перестало биться, внутри все замерло, в горле пересохло. Глаза его серые, стальные, щетину на подбородке, и тактильно ощутила, как эта щетина царапала мою кожу, когда он меня целовал, когда жадно пожирал мое тело, исступленно покрывая поцелуями. Его руки, вот эти самые, сильные, которыми он все еще сжимал меня за плечи. И запах… меня всегда уносило именно от его запаха.

– Поговорим, – смело ответила я.

– Что здесь сейчас происходит? В какую новую игру играешь, Кукла? Или продолжаешь играть в старую? Я, бл***ь, понять хочу. Ты со мной все затеяла из-за отца, да? А потом решила, что лучше сразу с ним?

Пальцы сжимались все сильнее, а радужки его глаз темнели. Он в бешенстве. Что ж, я могу его понять. Я ожидала такой реакции.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Ты все понимаешь. Все понимаешь. Это я не понимаю. Но я вытрясу из тебя правду.

Я пожала плечами, пытаясь высвободится от его хватки, но он держал крепко, не оставляя ни малейших шансов к отступлению.

– Нет никакой правды, Леша. Все гораздо банальней. Я смылась от родителей, ввязалась в плохую компанию, ты выручил. Все. Потом я заскучала и уехала домой.

Он несколько секунд смотрел на меня, потом вдруг схватил за шиворот и слегка приподнял, так что мне пришлось стать на носочки. От этой близости кровь по венам побежала быстрее, и перехватило дыхание.

– Ты лжешь. Ты лжешь, и я это чувствую, – прошипел мне в лицо, в сантиметре от моих губ, мля… у меня кружится голова…, – ты сказала, что твои родители были алкоголиками.

– Да, сказала. Мало ли что я тебе говорила – ты не проверял и не интересовался. Если бы я сказала, что у меня мама с папой в Штатах живут, взял бы к себе ночевать?

Он тяжело дышал, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить?

– Значит соврала. А возраст?

– Ты настаивал, что мне шестнадцать, я пыталась переубедить, ты и слушать не хотел. Кроме того, это твоя идея была, чтобы я осталась. Ты меня не отпускал. Ты даже решил меня оформить в школу. Это было смешно, но мне понравилась твоя идея.

Он усмехнулся нервно, истерично.