Удача на «Титанике»

Но это не рыба. Это люди. Люди, замерзающие прямо у нас на глазах. Как они оказались там, внизу? Неужели прыгали? Возможно, собирались подплыть к одной из лодок. Но стоит попасть в ледяную воду, и начинается гонка с холодом. Наш ледяной заплыв по палубе Е был просто прогулкой, по сравнению с открытым морем, ведь вода в коридоре была чуть теплее после того, как прошла через котельные.

У ограждения мужчина в форме пекаря кидает деревянные шезлонги в океан.

— Помочь, приятель? — Здоровой рукой Джейми помогает пекарю выкинуть последний из самодельных плотов за борт, а затем тянет меня дальше. Миновав очередную лестницу, мы снова оказываемся на лодочной палубе.

Я вскрикиваю, но из груди вырывается лишь хриплый стон. Большая часть носа уже под водой. Она поглощает полубак и медленно подбирается к мостику. Как ни странно, корабль теперь клонится не на правый, а на левый борт.

Шлюпбалки пусты, их канаты болтаются в поднимающейся воде. Несколько лодок плывут прочь, несмотря на то что почти наполовину пусты.

Неудивительно, что люди попрыгали в воду. «Титаник» вскоре пойдет на дно, и, как ракушки на боках кита, мы отправимся следом, если как можно быстрее не отплывем подальше. По крайней мере в воде мы можем попробовать добраться до лодки — пока не превратимся в ледышки.

— Шевелись, — рычит Джейми, баюкая левую руку. — Складные шлюпки все еще должны быть здесь.

Мимо нас пробегает терьер, за которым несутся такса и пара пастушьих овчарок.

— Откуда они взялись?

— Без понятия. Но они бегут туда, где повыше.

— Может, и нам пойти следом. — Я смотрю, как они карабкаются к корме.

— Нет. — Джейми тянет меня прочь. — Складные шлюпки должны быть где-то в той стороне. — Он кивает на залитый водой нос.

Я упираюсь ногами в палубу.

— Но я не вижу никаких лодок. Мы просто лезем в самый ад.

— Шевели чертовыми ногами, — рявкает Джейми.

Мы пробираемся по наклонной палубе, и каждый шаг причиняет боль. Но, по крайней мере, движение заставляет кровь циркулировать.

Огни тускнеют, сменяя желтый свет на оранжевый, отчего по лицу Джейми ползут мрачные тени. Пар вырывается из наших ртов, напоминая о том, что в нас есть еще хоть капелька тепла.

Мимо проносятся люди, спешащие на корму. Я одариваю Джейми скептическим взглядом.

— Ты уверен, что мы идем в нужную сторону?

Джейми рвется вперед, хотя и дураку ясно, что в этой части не осталось ни одного суденышка.

Вода с готовностью кидается нам навстречу, стоит добраться до носовой части палубы. Волны шипят и скользят мимо, как гадюки в гнезде, ледяные, темные, вездесущие.

— Смотри! — Джейми указывает на продолговатый горб, похожий на брюхо гигантской рыбины, дрейфующий в тридцати футах внизу, там, где вода заливает стапель-палубу. Это перевернутая складная шлюпка. Два каната привязывают ее к перилам на крыше офицерских кают. Люди бултыхаются по бокам лодки, пытаясь взобраться на киль до того, как ее привязь оборвется.

— Мы идем туда, — прямо заявляет Джейми.

— Ты хотел сказать, плывем?

Двое мужчин карабкаются мимо нас, чуть не роняя меня, но Джейми успевает схватить мою руку.

— Сюда. — Он шагает к лестнице, ведущей на крышу.

— Постой! Куда ты собрался? — Я тащусь к лестнице следом за ним.

Крыша офицерских кают расстилается перед нами абсолютно безлюдная. Миновав первую трубу, вода начала затапливать мостик. Я не могу не вспомнить капитана Смита, чья карьера определенно пойдет ко дну вместе с его кораблем. Даже если выживет он сам, она уже окончена.

С правого борта с трудом можно разглядеть еще одну складную шлюпку, которая быстро удаляется, подгоняемая веслами пассажиров. Впереди фок-мачта настолько погрузилась в воду, что смотровая площадка будто бы плывет по воде, а ее латунный колокол раскачивается, как фонарь на ветру. Слева по борту крошечный огонек, возможно, являющийся нашим спасением, ничуть не увеличивается, оставаясь всего лишь одной из холодных и недостижимых звезд.

От липкого пота покалывает кожу. Мы одни в этой клоаке. Кто нас спасет, если мы не поможем себе сами?

Джейми хватается за ту часть перил, к которой привязаны два каната, удерживающие складную шлюпку. Сильное течение натягивает канаты, словно лодка и «Титаник» решили посоревноваться в их перетягивании.

— Мы пройдем по этим веревкам. Это легко, по веревке на каждую ногу, почти как по рельсам. Чем меньше времени мы проведем в воде, тем лучше.

— Но, Джейми, я едва чувствую ноги. Как я должна…

— Ты не упадешь. Я пойду прямо за тобой. Быстрее, пока лодка не сорвалась или они не обрезали канаты. Ты сможешь.

Он помогает мне взобраться на перила. Он проделывал это тысячи раз, но этот раз как первый.

Мое сердце бьется, как рыба, выброшенная на берег, а пальцы превратились в сосульки. Я сомневаюсь, что смогу сделать даже шаг, не упав. В теории идти по двум канатам должно быть легче, чем по одному. Но не в середине бушующего Атлантического океана, когда канаты в любой момент могут провиснуть по прихоти капризного течения. И не тогда, когда дрожишь так сильно, что слышишь, как кости внутри стучат друг о друга.