Удача на «Титанике»

Ударяюсь коленями о ступени лестницы. С трудом взбираюсь наверх, цепляясь за перила, пока Джейми ставит Винка на ноги.

Пальцы Винка, похоже, намертво впились в спасательный круг. Глаза остекленели. Неужели наш рывок оказался ему не по силам? Но затем он сплевывает и трубно сморкается, разбрызгивая морскую воду изо рта и носа.

— Ты как? — пыхтит Джейми.

Дрожь сотрясает маленькое тельце Винка.

— Есть еще соль, — заявляет он яростно, удивляя меня.

Джейми усмехается.

— Про тебя-то я знаю. Я спрашивал у нее.

— Соли в избытке, — выдаю я, пытаясь отдышаться.

— Давайте подниматься, пока не замерзли.

Или не утонули. Я беру Винка под руку, но он не шевелится, стоя торжественно, словно церковная кафедра.

— Я видел ама, — говорит он, используя кантонское слово, обозначающее «мама». — Когда тонул. Я видел ее, и она сказала, что католический священник был прав.

Я в общих чертах припоминаю, что Винк как-то ходил на воскресную службу к католикам, а Олли — к протестантам.

— В чем? — спрашиваю я мягко.

Капля воды скользит по его щеке, а следом другая, и я понимаю, что дело тут не в мокрых волосах. Шмыгнув носом, он рукавом вытирает глаза.

— Мой Ба говорил, что я убил ее. Но священник сказал, что младенцы не могут убивать.

Я пожимаю его мокрое плечо.

— Рада, что ты прояснил этот вопрос. Ни один младенец на земле не может причинить боль своей маме, и все на этом.

Его сгорбленные плечи слегка расслабляются. Для такого малыша груз на них лежал немалый.

Губы Джейми сжаты в суровую линию. Пока он тянет Винка вверх по лестнице, я не перестаю гадать, думает ли он сейчас только о воде, наступающей нам на пятки, или еще и о маме, и о собственном грузе за плечами.

На площадке, ведущей на палубу D, мы как можем отжимаем нашу одежду, но зубы Винка все равно так стучат, что, я боюсь, вот-вот раскрошатся.

— Давайте поищем в каютах.

Мы распахиваем открытые двери кают и находим сухие пальто для каждого из нас. Мой карман достаточно большой, чтобы спрятать барабан-трещотку. Джейми ставит пару кукольных туфелек из лакированной кожи перед босыми ступнями Винка.

— Просто надевай, — рычит он.

Винк, щека которого дергается, как разозленный жук-щелкун, сует в них свои маленькие ступни. Я продеваю его руки в рукава пальто, а затем снова цепляю сверху спасательный круг. Дополнительный слой ткани теперь удерживает круг на месте. Напоследок Джейми натягивает на голову Винка вязаную шапку.

Затем я помогаю Джейми застегнуть пальто.

— Давай наложу повязку заново.

— Забудь про повязку. После той ледяной ванны мое плечо чувствует себя намного лучше.

— То есть ничего не чувствует.

С палубы Е плещет вода, подбираясь к нашим ногам.

— Вперед, — командует нам Джейми. — У нас мало времени.

40

Я потрясенно слушаю звуки пения и бренчание клавиш пианино, доносящиеся из курительной.

Трясу головой, пытаясь выбить воду из ушей. К пению добавляются громкие крики — из тех, что обычно сопровождают бросок костей или очередной раунд виски. В соседней гостиной кто-то истово молится.

— Воды, — хрипит Винк.

И хотя питьевые фонтанчики есть в обеих комнатах, Винк выбирает ту, что со священником. Он делает длинный глоток, впитывая воду всем худеньким тельцем.

Священник вздымает руки вверх.

— Никогда не поздно встать на путь спасения! Наш Отец Небесный приветствует даже новых обращенных.

Когда я приникаю губами к фонтанчику, сладкая на вкус вода кажется теплой. Если эти люди хотят спастись, им нужно идти на лодочную палубу.

Также напившись, Джейми гонит нас к выходу, по широкой дуге огибая священника, возлагающего ладони на страждущих. Священник добирается до группы сидящих плечом к плечу мужчин, чьи белокурые головы почти светятся, оттененные побагровевшими лицами. Я пихаю Джейми в бок, узнав Бледига и его головорезов. Один из них начинает выть.

Джейми хмурится, но в этой гримасе не чувствуется истинного раздражения. Если у кого-то и есть шанс сесть в шлюпку, то явно не у них, с их потрепанной одежкой и злобными физиономиями, к тому же разукрашенными Бо, Джейми и мистером Домеником. Смирение пудовым камнем клонит их шеи к земле. Мне ужасно хочется сказать беднягам, чтобы вставали и боролись, но они могут не так это понять.

Снаружи, на стапель-палубе, гудит толпа пассажиров, большая часть которых толпится у довольно шаткой лесенки, ведущей на надстройку.

Всего пару дней назад я жонглировала ананасом на этой самой палубе. Мое пари с Джейми и Бо было простым, участники равны по силе. Однако кажется, что пари все еще не завершено. Вот только я больше не участник, а реквизит, вместе с еще двумя тысячами душ. Корабль заключил пари с морем, и сразу понятно, у кого все шансы выиграть.

Ворота на верхние палубы над лестницей по-прежнему закрыты. Мужчина средних лет взбирается по ним, кладет свой спасательный жилет как подушку и садится на них верхом. Затем подхватывает женщину под мышки и тоже перетаскивает на другую сторону. Остальные лезут по стреле грузового крана, обходя ворота с боков.