Убийства в Полянске

– Да, – кивнул Попов, – я подозреваю, что Бочкин пришёл за вещами, но их там не оказалось.

– Что, кстати, его и спасло от немедленного ареста, – заметил Скворцов.

– А ведь верно, – ответил следователь, – об этом я и не подумал!

– Значит, теперь мы снова ни с чем. Вещи уплыли у нас из-под носа.

– Не совсем, – сказал следователь, и голос его зазвучал бодрее обычного. – Я очень надеюсь, что Бочкин выведет нас на сообщника и на вещи.

– Как думаете, Кирилл Александрович, он рассчитывает на то, что вы поверите его рассказу, или нет? – спросил Скворцов.

– Не знаю, – ответил следователь. – Но я думаю, он всё же понимает, что его объяснения звучат в высшей степени неубедительно. Стоило взглянуть на его лицо и сразу стало ясно, что он смертельно напуган.

– А есть хоть малейшая вероятность, что Бочкин не замешан в краже и там не было украденных вещей?

– Есть, – вяло сказал следователь, – но она ничтожно мала.

В это время появились Терентьевы, ходившие пройтись, и следователь с лейтенантом заговорили с ними о всяких пустяках, не желая никого посвящать в ночное происшествие.

Однако для одного человека было сделано исключение. Скворцов в тот же день пересказал ночной эпизод Сапфировой.

– Ну, что вы об этом думаете? – спросил он, с надеждой глядя на старушку.

– Пока ничего, – разочаровала его Таисия Игнатьевна.

– Таисия Игнатьевна, – взмолился он, – ну когда же будут результаты? У вас есть подозрения? Может быть, вам нужны дополнительные факты? Только скажите, и они будут в вашем распоряжении.

– Если будет нужно, я обращусь к вам, – поблагодарила старушка и с мягкой улыбкой взглянула на лейтенанта. – Потерпите, – сказала она, – я действительно кое-кого подозреваю.

– Кого? – быстро спросил Скворцов. Таисия Игнатьевна колебалась.

– Боюсь, еще не время называть имена, – извиняющимся тоном произнесла она. – Видите ли, я толком еще ничего не сообразила. Подождите еще немного, уж слишком вы, молодые, нетерпеливы.

Скворцов, однако, упрека не принял.

– Мы уже и так тут целый месяц маемся, – сухо заметил он.

– Значит, голова не варит, – отпарировала Сапфирова. – Сами бы расследовали, а то жителей привлекаете. Все, Владимир Андреевич, до встречи, – и она быстро зашагала прочь.

После обеда Попов сказал лейтенанту, что вечером им нужно пройтись к реке и еще раз обсудить все факты.

– Мы и так уже топчемся бог знает сколько времени, – недовольно констатировал следователь. – Работать надо, Владимир Андреевич, как прокурор мне сказал.

Таисия Игнатьевна тоже не теряла времени даром. Наскоро пообедав, она отправилась к Бочкину. «Надо ковать железо, пока горячо», – решила она.

Артамон Матвеевич был дома, перелистывал старые газеты.

– А, Таисия Игнатьевна, – сказал он, завидя старушку, – приятная неожиданность.

– Извините, – сказала Сапфирова, – кажется, я у вас вчера оставила косынку, партия уж больно была жаркой, – добавила она с улыбкой.

– Сейчас посмотрим, – сказал Бочкин, вставая.

Они прошли в комнату, и Таисия Игнатьевна, незаметно вытащив косынку из кармана, положила её на край стула, слегка прикрыв свитером ветеринара.

– Ага, вот она, – удовлетворенно проговорил Бочкин, обнаружив косынку.

– А что, – вдруг сказал он, и глаза его загорелись, – не хотите ли сыграть еще партию в покер?

– С вами невозможно играть, – улыбнулась Сапфирова, – но на «дурачка» я, пожалуй, соглашусь.

Бочкин поморщился. Он не очень любил эту игру, считая её недостаточно интеллектуальной. Однако согласился и вскоре уже размешивал карты.

– Что-то я стала забывчивой, – жаловалась между тем Таисия Игнатьевна, – вещи вот уже оставляю.

– Ничего, – успокоил её Бочкин, – у вас для ваших лет отменная память. Это я никуда не гожусь. Целый день ваш платок висел на стуле, а я и не заметил.

– Да, – сказала Таисия Игнатьевна, морща лоб, – помнится, я оставила у Анны Дмитриевны зонт, так она сразу же заметила его и тут же мне вернула.

– Да, – несколько принужденно рассмеялся Бочкин, – у нашей Анны Дмитриевны глаз острый. Она все примечает, чужие вещи никогда не пропустит. Я тоже забывал у неё то одно, то другое, так она сразу же мне возвращала. Вообще, наша Анна Дмитриевна – непредсказуемый человек. Казалось бы, кому как не мне, её соседу, знать её лучше всех, но временами она и меня удивляет.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась Сапфирова.

– Ну, взять хотя бы такой случай. Помните, в прошлом году закрывался медпункт: медсестра уезжала в Утёсово? Так Анна Дмитриевна решила стать медсестрой вместо Бричкиной. Я даже учил её делать уколы.

– Анна Дмитриевна – медсестрой?! – в изумлении воскликнула Сапфирова. – Вот уж никогда бы не поверила!

– И всё же это факт, – развеял её сомнения ветеринар. – Однако ж козыри у нас крести, – сказал он, возвращаясь к игре.

Они поиграли с полчасика, и Таисия Игнатьевна стала собираться домой.

– Интересно, найдут когда-нибудь вещи бедной Антониды Александровны? – спросила Таисия Игнатьевна, ласково глядя на Бочкина.

– Вряд ли, – ответил тот. – Следователь слишком глуп, чтобы что-нибудь обнаружить.

– Вы находите?

– А разве нет? Топчется тут уже месяц, и все без толку.