Убийства по алфавиту

Поскольку штора была опущена, в лавке было совсем темно. Констебль нашел выключатель и зажег свет. Тусклая лампочка едва освещала помещение.

Я осмотрелся.

Мрачная лавчонка. Там и сям несколько запылившихся дешевых журналов и вчерашних газет. За прилавком - доходящие до потолка полки, на полках табак и пачки сигарет. Несколько банок с мятными леденцами и ячменным сахаром. Обычная лавочка - такая же, как тысячи ей подобных.

Констебль, медлительный, как все гэмпширцы, доложил mise en scene <Обстановку/>(фр.).>.

- Прямо за прилавком она лежала, вон там. Доктор говорит, она вроде как и не думала, что ее ударят. Должно быть, чего-то с полки хотела взять.

- В руках у нее ничего не было?

- Нет, сэр. Только рядом валялась пачка сигарет. Пуаро кивнул. Он оглядел маленькое помещение - внимательно, подмечая каждую деталь.

- А где был.., железнодорожный справочник?

- Тут вот, сэр.

Констебль указал на прилавок.

- Лежал обложкой вверх, открытый как раз на странице, где Эндовер. Убийца вроде как смотрел, какие поезда идут на Лондон. Ежели так, он не местный. Конечно, справочник мог принадлежать еще кому-то, и тот человек к убийству отношения не имеет, а просто забыл его здесь.

- Отпечатки пальцев есть? - поинтересовался я. Полицейский покачал головой:

- Все досконально обследовали, сэр. Никаких отпечатков.

- А на прилавке? - спросил Пуаро.

- Там их полным-полно, сэр! Отпечаток на отпечатке.

- А отпечатки пальцев миссис Эшер там есть?

- Пока трудно сказать, сэр.

Пуаро кивнул, потом спросил, жила ли убитая на втором этаже.

- Да, сэр. Надо пройти через эту вот заднюю дверь, сэр. Вы извините, я бы с вами пошел, но мне нельзя отлучаться...

Пуаро вошел в указанную нам дверь, а я последовал за ним. За лавкой находилась микроскопическая комнатка - гостиная и кухонька одновременно. Здесь царили чистота и аккуратность, но мебель была сборная, и вид у комнаты мрачноватый. Над камином висело несколько фотографий. Чтобы рассмотреть их, я подошел поближе, а за мною и Пуаро.

Фотографий было всего три. Одна представляла собой дешевенький портрет девушки, с которой мы беседовали днем, Мэри Дроуер. Ясно было, что, идя к фотографу, она надела все самое лучшее. На лице ее застыла тупая, деревянная улыбка, которая так часто обезображивает людей, позирующих перед аппаратом, и заставляет меня предпочитать мгновенные снимки.

Вторая фотография была подороже - нечеткий художественный снимок пожилой седовласой дамы с меховой горжеткой на шее.

Я решил, что это, должно быть, та самая мисс Роза, оставившая покойной маленькое наследство, которое позволило ей завести свое дело.

Третья фотография была совсем старой, выцветшей и пожелтевшей. На ней были изображены стоящие под руку молодые мужчина и женщина в старомодных костюмах. У мужчины в петлице была бутоньерка, и в его позе чувствовалось праздничное настроение.

- Видимо, свадебное фото, - сказал Пуаро. - Смотрите, Гастингс, говорил же я, что она была хороша собой.

Пуаро был прав. Ни старомодная прическа, ни старомодный наряд не могли скрыть того, как красива эта девушка с чистыми чертами лица и одухотворенным взглядом. Я пригляделся к фигуре мужчины. Невозможно было угадать дряхлого Эшера в изящном молодом человеке с военной выправкой.

Я припомнил старого пьяного кривляку, вспомнил усталое, состарившееся в постоянном труде лицо убитой, и мне стало жутковато от того, как беспощадно время...

Из гостиной лестница вела наверх, где было две комнаты. Одна стояла пустая, без мебели, другая, очевидно, служила спальней. Полиция обыскала спальню и оставила все как было. Пара старых одеял на кровати, стопка штопаного белья в ящике комода, кулинарные рецепты в другом ящике, дешевый роман под названием "Зеленый оазис", пара чулок, душераздирающе блестящих новым дешевым шелком, две фарфоровые безделушки, дрезденский пастушок, изрядно поломанный, и желтая собачка с голубыми пятнами, черный плащ и шерстяная кофта на вбитых в стену колышках - таково было достояние покойной Элис Эшер в мире сем.

Если и остались от нее какие-то бумаги, полиция их забрала.

- Pauvre femme, - прошептал Пуаро. - Идемте, Гастингс, нам здесь нечего делать.

Выйдя на улицу, он минуту-другую поколебался, после чего перешел через дорогу. Почти прямо напротив лавки миссис Эшер находилась зеленная лавка, магазинчик того типа, в котором большая часть товара располагается снаружи, а не внутри.

Пуаро вполголоса дал мне определенные инструкции. Затем он вошел в лавку. Подождав несколько минут, я последовал за ним. Когда я вошел, он покупал салат-латук. Сам я купил фунт земляники.

Пуаро оживленно беседовал с дородной хозяйкой.

- Убийство ведь случилось прямо напротив вас! Какое происшествие! Как вы, должно быть, потрясены!

Дородной хозяйке явно надоели разговоры про убийство. Они, наверное, шли тут целый день. Она заметила:

- Поскорей бы эта толпа разошлась. На что тут глазеть, не понимаю.

- Вчера вечером здесь все, наверное, было по-другому, - сказал Пуаро. - Быть может, вы даже видели, как в лавку зашел убийца - высокий бородатый блондин. Говорят, русский.