Убийства по алфавиту

- В этом письме мне что-то не нравится... Гастингс. Что бы я сам об этом ни думал, его тон на меня подействовал.

- Что же?

Он опять покачал головой и, взяв письмо, спрятал его обратно в бюро.

- Если вы серьезно относитесь к этому посланию, вы, наверно, можете что-то предпринять, - сказал я.

- Воистину вы человек действия! Что же можно предпринять? Полиция графства ознакомлена с письмом, но они тоже не проявили к нему интереса. Отпечатков пальцев на нем нет. Ничто не указывает на личность автора.

- Значит, дело только в вашем инстинкте?

- Не в инстинкте, Гастингс. Это неподходящее слово. Дело в моих знаниях, моем опыте - они говорят мне, что в этом письме есть что-то не то.

Ему не хватило слов, и он заменил их жестом, потом снова покачал головой:

- Наверное, я делаю из мухи слона. Как бы то ни было, выхода нет, нужно ждать.

- Двадцать первое - пятница. Если в пятницу в окрестностях Эндовера состоится дерзкое ограбление...

- Как это меня обрадует!

- Обрадует? - изумился я.

Это слово показалось мне совершенно неуместным.

- Ограбление может поразить, но никак не обрадовать! - возразил я.

Пуаро пылко покачал головой:

- Вы заблуждаетесь, друг мой. Вы меня не поняли. Ограбление было бы счастьем, потому что я мог бы не бояться другого...

- Чего же?

- Убийства, - ответил Эркюль Пуаро.

Глава 2

(Не от лица капитана Гастингса)

Мистер Элекзандер Бонапарт Сист поднялся со стула и близоруко оглядел свою небогатую комнату. От долгого сидения спина его затекла, и он потянулся - случайный наблюдатель, увидев его в эту минуту, понял бы, что перед ним человек выше среднего роста. Обычно Сист горбился и близоруко щурился, и это создавало обманчивое впечатление.

Подойдя к поношенному пальто, висевшему на двери, он достал из кармана пальто пачку дешевых сигарет и спички. Закурив, он вернулся к столу, снова сел, взял железнодорожный справочник, заглянул в него, затем принялся изучать напечатанный на машинке список фамилий. Рядом с одной из фамилий в начале списка он поставил галочку.

Это было в четверг, 20 июня.

Глава 3

Эндовер

Сперва я находился под впечатлением от предчувствий Пуаро по поводу полученного им анонимного письма, но следует признать, что совершенно забыл об этом, когда наконец наступило 21-е, и снова вспомнил о письме, лишь когда моему другу нанес визит старший инспектор Скотленд-Ярда Джепп. Мы были много лет знакомы с инспектором, и он сердечно приветствовал меня.

- Ба! - воскликнул он. - Капитан Гастингс собственной персоной. Вернулись домой из этих своих пампасов? Увидел вас рядом с мосье Пуаро, и сразу вспомнились старые деньки. Вы, право, неплохо выглядите. Только макушка слегка поредела, а? Ну, да этого нам всем не избежать. Я тоже лысею.

Я слегка покривился. Мне казалось, что, тщательно зачесывая волосы на макушку, я полностью закрываю проплешину, на которую намекал Джепп. Однако инспектор, если дело касалось меня, никогда не отличался тактом, и я, сделав хорошую мину, признал, что все мы не молодеем.

- За исключением мосье Пуаро, - сказал Джепп. - Ему бы рекламировать краску для волос. Вон какую он развел растительность на лице. К тому же на старости лет он стал знаменитостью. Замешан во всех громких делах. Убийства в поездах, убийства в самолетах, убийства в высшем свете - он тут как тут. Удалился от дел и сразу же прославился.

- Я уже говорил Гастингсу, что похож на примадонну, которая дает один прощальный концерт за другим, - улыбаясь, заметил Пуаро.

- Не удивлюсь, если вы умрете и потом расследуете собственное дело, хохоча, заявил Джепп. - Отличная идея! Об этом можно написать книгу.

- Ну, это придется сделать Гастингсу, - ответил Пуаро и подмигнул мне.

- Ха-ха! Вот смеху-то было бы, - веселился Джепп.

Мне эта идея не показалась забавной, а шутку я счел безвкусной. Бедняга Пуаро стареет. Вряд ли ему приятны остроты насчет его приближающейся кончины.

Видимо, мое недовольство было замечено, потому что Джепп переменил тему.

- Вы слышали, какое анонимное письмо получил мосье Пуаро? - спросил он.

- Я уже показал его Гастингсу, - сказал мой друг.

- Да, конечно! - воскликнул я. - Совсем забыл об этом письме. Позвольте, о каком числе там шла речь?

- О двадцать первом, - ответил Джепп. - Поэтому я и забежал. Двадцать первое было вчера, и я, любопытства ради, позвонил вечером в Эндовер. Конечно, это был розыгрыш. Все там тихо. Мальчишка, разбивший витрину, да пара пьяниц и хулиганов. Так что на этот раз наш бельгийский друг дал маху.

- Признаться, у меня на душе полегчало, - сказал Пуаро.

- А вы уж и переполошились! - добродушно заметил Джепп. - Господи, да мы такие письма каждый день пачками получаем. Делать людям нечего, чердак пустой, вот они и пишут. И не со зла вовсе, а ради собственного удовольствия.

- Глупо было с моей стороны относиться к этому так серьезно, - сказал Пуаро. - Как говорят, лучше синица в руке, чем пальцем в небо.

- Вы перепутали журавля с пальцем, - сказал Джепп.

- Pardon? <Простите/>? (фр.)>.