Тысяча шагов в ночи

– Он убил моего отца! – Девушка брыкалась и боролась с неистовой, отчаянной силой, которая противоречила ее стройной фигуре. – Он был слишком пьян, чтобы понять, что перепутал лекарства моего отца, и он убил его! Ты должна была убить его! – Она металась под Миуко, почти скинув ее с себя.

Миуко толкнула ее обратно. Стянула зубами перчатку и потянулась к острому подбородку девушки.

«ОСТАНОВИСЬ!» – закричал человеческий голос.

Снова Миуко отмахнулась от него. Она хотела этого. Ей нужно было это.

Чтобы наказать кого-то. Чтобы убить что-то. Чтобы довести начатое до быстрого и фатального конца.

Но голос не умолкал:

«Так нельзя! Худенькая девушка с короткими волосами? Девушка на серой лошади? Взгляни, Миуко! Разве ты не видишь? Это же…»

Миуко моргнула, взглянув на серую пятнистую кобылу, с седла которой свисало несколько веревочных петель.

– Роройшо? – прошептала она.

Лошадь кивнула, хотя разумным созданием она не была, и кивала, вероятно, по другим причинам: из-за мухи, что жужжала у левого уха, или из-за непрекращающейся боли в шее.

Но это была Роройшо. Миуко узнала бы ее где угодно. Ту самую лошадь, на которой они с Гейки неумело выехали из Веваоны; ту самую лошадь, которая, согласно поспешным расчетам Миуко, останется там завтрашним утром, когда ацкаякина постучится в дверь ее прошлой «Я», с ликованием заявляя, что трактирщик подарил им лошадь…

Девушка, зарычав, отпихнула от себя Миуко.

– Знай я, что ты попытаешься убить меня, бросилась бы в Изаджилу и избавила бы нас обеих от лишних хлопот!

«Изаджила? – пробормотал тихий голос, когда Миуко посмотрела в сторону залива. – Это означает…»

Миуко находилась рядом со святилищем Бэйкай, Дитем Северного Ветра, которые были у нее в долгу.

На губах расплылась довольная улыбка. Возможно, призыв не помешал ее планам. Возможно, он даже поспособствовал ей на самом деле.

Если бы девушка сейчас отправилась в Веваону (она добралась бы дотуда верхом, если бы скакала достаточно быстро), то оставила бы Роройшо на временное попечение прошлой сущности Миуко. Затем пешком бы направилась через леса над Коэвой, чтобы спасти Гейки от охотника на демонов, сказать ему лететь в замок Огава и вернуть свою лошадь. Миуко тем временем воспользовалась бы шансом и обратилась бы к Бэйкай, которые были у нее в долгу. Облачный дух говорили, что они не могут переносить людей, но Миуко больше не была человеком, и потому Бэйкай должны были доставить ее прямо к Туджиязаю, где бы он ни находился на Пути Тысячи Шагов, где с помощью полученных от жрецов Накаталоу заклинаний Миуко сможет остановить его раз и навсегда.

Все складывалось так прекрасно, что казалось подарком судьбы.

Единственная проблема заключалась в том, что девушка уходила. Уже стояла на ногах и отряхивала одежду, а после, пошатываясь, направилась к своей лошади.

– Подожди! – Миуко бросилась за ней. – Пожалуйста, мне нужна твоя помощь!

Девушка даже не оглянулась.

– Это ты должна была помочь мне! Уходи!

– Прошу тебя, мне нужно, чтобы ты отвела свою лошадь в Веваону и передала ее девушке по имени Отори Миуко…

Девушка резко рассмеялась, схватившись за седельный рог Роройшо.

– Ты шутишь? Да ни за что.

Паника охватила Миуко.

Девушка не собиралась ей помогать.

Без Роройшо Гейки и Миуко из прошлого были бы пойманы призраками на Очиирокай или захвачены толпой в Коэве. Гейки бы попал в плен к охотнику на демонов, а Миуко умерла на каменных плитах замка Огава.

У них не было ни малейшего шанса.

Миуко схватила девушку за плечо.

– Пожалуйста, подожди! Если бы ты только позволила мне объяснить…

С ворчанием девушка вырвалась из хватки.

На секунду Миуко представила, как будущее распадается у ее ног, так же стремительно, как песок просачивается сквозь пальцы.

Вся эта сила? Возможности?

Они не могли быть напрасными.

Миуко не допустит, чтобы они были потрачены впустую.

Из глубин ее памяти, словно дым, всплыли слова Туджиязая: «Демоны постарше превращали в рабов своих призывателей, когда считали их ненависть недостойной убийства».

Миуко не убивала лекаря (хотя это вышло, скорее, случайно, нежели намеренно), а это означало, что ей не нужно было просить девушку о помощи.

Она могла привязать ее себе.

«Не надо», – прошептал человеческий голос.

Миуко нахмурилась. Девушка не оставила ей иного выбора, не так ли? Она должна была это сделать. Должна была спасти Гейки. Жрецов.

И себя.

Тот же инстинкт, что подсказывал ей убить лекаря, теперь твердил о том, как получить раба. Почти бессознательно она подняла обнаженную руку и поднесла к груди девушки, прямо над ее сердцем.

У девушки перехватило дыхание. Зрачки расширились.

Между пальцами Миуко раздалось шипение, будто танцующий на плите лед. Девушка вскрикнула, отшатнувшись назад и схватившись за грудь.

Дело было сделано.