Ты умрешь красивой

Они уселись за один из множества круглых столов на террасе, спускающейся в оливковый сад, часть гостей находилась в крытой столовой, часть на свежем воздухе. По периметру столовой стояли фуршетные столы с вегетарианскими яствами. Но семейство Герши обслуживали отдельно. Графины с соками, чиа-пудинги, индийская самоса, салаты из овощей и вазочки с рублеными фруктами. Вере, которую посадили между родителями Эмиля и Зои, то справа, то слева предлагали все подряд, поэтому ее тарелка стала напоминать горку самоцветов. Зоя сидела напротив и скучающе облизывала ложку. Еще не начав свой чиа-пудинг с кусочками манго, она наблюдала, как ее отец, склонившись к Вере, самозабвенно шептал рецепт кокосового печенья, для которого не требовалось запекания в духовке – его изготовляли под лучами солнца.

– Не стесняйтесь, Вера, угощайтесь, – обратилась к ней Валери. На ярком солнце стали заметны тонкие морщинки у глаз, разрез которых говорил о возможной пластике. Но все равно она по-прежнему выглядела слишком юной. – Вы можете считать себя полноправным членом нашей большой семьи, – она сделала плавный, широкий жест, обведя руками комнату, где за соседними столиками завтракали постояльцы.

– У Веры были вопросы, – намекнула Зоя.

– Я понимаю. – Валери опустила ладони на край стола. – Я вас понимаю… При взгляде на нашего Эмиля возникает не один вопрос.

– Например, как люди, держащие оздоровительный санаторий, до сих пор не вылечили собственного сына, – рубанул Димитрий, но его лицо осталось таким же благостным, как у Крестителя с картин Ренессанса.

Валери повернулась к нему и понимающе кивнула, будто реплика касалась совершенно чужого ей человека – постояльца, клиента, гостя, но не сына. У Веры закрались подозрения, – и добрая часть вопросов сразу отпала, – что у родителей самих не все в порядке с душевным здоровьем.

– Он особенный. – Валери продолжала кивать, взгляд ее сделался задумчивым. Вере захотелось опустить подбородок на ладонь, как в меме из старого фильма про Чарли и шоколадную фабрику – очень любопытно послушать вас, мадам.

– Он особенный, поскольку является инкарнацией своего прадеда с очень необычной судьбой.

Скулы Веры свело от смеха. Она схватилась за стакан с соком и принялась жадно пить, чтобы не рассмеяться, но подавилась, закашлялась, и сок полился прямо из носа. Валери поддержала ее за плечи и дважды очень легко, но, видимо, попадая по нужным точкам, хлопнула по спине так, что кашель у Веры мигом прошел.

Она сидела, удивленно уставившись на Валери, пряча рот за салфеткой.

– Я понимаю, – опять качнула головой Валери, как китайская кукла с заевшим механизмом. – Такое непросто принять тем, кто не верит в перерождение душ. Но, увы, реальность существует помимо того, верим мы в нее или нет. Мудрый принимает естественное течение процессов во Вселенной.

Теперь пришел черед кивать Вере. С ее дипломом психолога было очень не просто слушать подобную чушь. Неужели еще остались люди, которые до сих пор играют в эти эзотерические игры? Вера осекла саму себя. Сколько людей – столько и способов защиты психики от базового страха смерти. Она обвела глазами террасу, на которой стояли десятки столиков – санаторий вмещал около ста постояльцев. Родителям Эмиля удалось поделиться с этими людьми своим способом ухода от реальности.

– Все началось задолго до рождения Эмиля и Зои, – начала Валери. – Мне приснился вещий сон о том, что нам предстоит принять в семью души наших предков, а я стану их матерью…

Она долго рассказывала о том, как родился сначала Эмиль, а год спустя Зоя, что зачинали они их, рассчитывая время, положение звезд, луны, солнца и все такое, как растили их потом с мыслью: они не те, кто есть на самом деле. Как Зоя сошла с дистанции сразу – она была совершенно не похожа характером на свою прабабушку-гонщицу, а следом за ней от рук отбился Эмиль, бросив спорт и уйдя в полицию.

– Эмиль – один из немногих представителей маньчжурского кунг-фу во Франции, – самозабвенно рассказывал Димитрий, – ученик мастера Шекхара наравне с Матье Дерозье, который открыл школу в Буври и Сент-Этьене, наравне с Дживой, которого все знают как самого крутого каскадера Колливуда – не путать с Болливудом! Целый год Эмиль учился у Калая Ачони Ли – это основатель маньчжурского стиля. Живет высоко в горах, ему больше ста лет! Помните сцену из «Убить Билла-2», где героиня Умы Турман обучается у великого мастера? Один в один наш Калай Ачони Ли! А маньчжурское кунг-фу – одно из самых эффективных боевых искусств. Это смесь стилей севера и юга Китая! Север – ноги, юг – кулаки. Есть такое китайское выражение: «мандарин нан куан беи туи» – означает «кулаки на юге и ноги на севере». Вот это и есть маньчжурское кунг-фу! Двенадцать стилей безоружного боя, тридцать пять стилей с оружием…

Невольно Вера вспомнила комнату Эмиля для тренировок, наполненную всеми этими китайскими штуками.

– Если бы Эмиль хотел, он мог бы тоже открыть школу, – подхватила Валери.

– Да, у него 7-й дан! – перебил ее Димитрий.