Цветные рассказы. Том 2

Некоторые «дети» его выпуска шли дальше. Однажды после уроков Боб заглянул в свободный класс и обнаружил там пышную, розово-белую, бестолковую Нинку из 10 «А», лежащую на столе, раскинув ноги, и пристроившегося к ней Витьку Урюпина. «Закрой дверь, балбес!» – рявкнул тот и продолжил начатое дело. В другой раз Боб еще раз лицезрел подобную сцену с Нинкой, на месте Витьки оказался Алик Кречетов. После этого случая Алик почему-то ходил и оправдывался, жаловался, что он не хотел, а эта подлая Нинка его соблазнила.

Случались и другие, широко обсуждаемые школьной общественностью эпизоды. Роль героя-любовника исполнял, как всегда, Витька Урюпин – злобный, физически очень сильный переросток. Он был хорошим спортсменом, занимался легкоатлетическим десятиборьем. И связываться с ним не решился бы даже Владик Михеев, самый крепкий мальчишка их класса, который лучше всех в школе боролся на руках, теперь это называется армрестлингом. Витька Урюпин чувствовал себя в школе, как теперь сказали бы, альфа-самцом. Круглый отличник Вовка Ламм восхищался Витькой и, возможно, в чем-то старался ему подражать.

Несколько раз независимого и упрямого в своих животных порывах Витьку вызывали на педсовет за то, что он целовался и щупал девочек в скверике прямо под окнами директорского кабинета.

Говорили, что какая-то девочка не из их школы понесла от него. Но это точно неизвестно. А вот, что точно известно – прехорошенькая Томочка из Бобиного класса к выпускным экзаменам подходила с изрядным пузиком, от коего успешно разрешилась, имея уже на руках диплом об окончании средней школы. Аттестованная, так сказать, на зрелость, мамаша. Правда, говорят, виновником в данном случае оказался не вездесущий Урюпин, а неизвестный соседский мальчишка из ее коммуналки.

Судьба всех этих героев школьных романов и любовных похождений совсем не привлекала Боба. Он видел это все совсем по-другому. Одно время в 8-ом классе ему нравилась Лиля Лопаткина. Она тоже в какой-то степени обращала на Боба внимание, особенно когда он две недели ходил с романтически забинтованным лбом, рассеченным о железный косяк во время бестолковой возни на перемене. «Бобу наложили три шва», – шепотом передавали друг другу девчонки, и глаза их расширялись от ужаса. Дальше застенчивых переглядываний дело не пошло – Лиля перешла в другую школу.

Боба заглядывался и на Нюру Ишкинину. Девочка совсем ему не нравилась, но он никак не мог оторваться от двух задорных холмиков, беззастенчиво выпирающих из-под ее стандартной черно-коричневой школьной формы.

За полгода до окончания школы ему стала нравиться Люся из девятого, двоюродная сестра Лили. У них было, что обсуждать. В течение нескольких лет Боб выпускал Окна Сатиры (ОСА). Помещал там рукописные заметки и карикатуры на заметные события в школе. ОСА вызывала бурный общественный резонанс среди учащихся старших классов. Боб стал отходить от «дел» в связи с подготовкой к выпускным. Люся захотела подхватить «знамя из рук уходящего бойца», продолжить, так сказать, дело Боба.

Люся была живая и довольно хорошенькая. Они с Бобом не раз говорили о том, как вести дела Окон Сатиры, и Люся при этом выписывала глазами классический треугольник «в-угол-на-нос-на-предмет». Витька Урюпин не терпел, если кто-то, кроме него, заигрывал с хорошенькими девушками, он подошел к «парочке» и без объявления войны саданул Бобу ботинком между ног. Было очень больно, Люся испуганно убежала, а Витька, как ни в чем не бывало, вернулся к группе приближенных к вожаку стада. Вполне удовлетворенный тем, насколько умело он все поставил на свои места.

Боб праздновал труса, не решился на продолжение конфликта. Очень себя корил за это. И, в конце концов, сумел настроиться на столкновение, даже на «битву» с более сильным противником. Правда, случай проявить свой характер произошел не с Витькой, а с второгодником Колей Морозовым, старше его на два года и вдвое шире в плечах. Коля удивился тому, что доходяга Боб, длинный и худой, ему бы только в учебники пялиться, не согласился отдать ему свой баскетбольный мяч и тут же отобрал его назад. Неожиданный для Николая поворот событий, драться он не стал и без боя уступил. Может, потому, что был неправ? Вряд ли. Боб в какой-то степени реабилитировался перед самим собой, но к Люсе больше не подходил, считал, что опозорен в ее глазах навечно.

В общем, Боб никак не включался в спонтанные вихри любовной круговерти школьников, и за это самый близкий друг Боба, отличник Вовка Ламм, откровенно презирал его. Боб не особенно расстраивался. Он не сомневался, что его собственные представления об отношениях с прекрасным полом гораздо выше, глубже и благородней. И не считал себя начисто обделенным женским вниманием. Был уверен, что все эти девушки – Лиля, Люся и даже Нюра Ишкинина, все до единой, хотели бы уединиться с ним, Бобом, в укромном месте и, в конце концов, заманить его в свои объятия.