Цимес

Как же хорошо, что мы, лошади, не умеем разговаривать. Зато мы умеем скакать. А скачка — это… Еще мы умеем видеть и слышать. Ну и, конечно, больше времени для размышлений…

МАЛЫШ

Малышом называл его только я. Еще Дина, конечно. Другим он этого не позволял. Просто делал вид, что его не касается, или отворачивался, даже морковка не помогала. Вообще лошадиные имена — это целая наука. От кого, через кого, инбридинг, кровь, линии, породы. Знатокам и то сложно бывает, да и знатоков-то настоящих по пальцам одной руки пересчитать, как и настоящую скаковую лошадиную элиту.

На самом деле кличка у него была обыкновенная — Лабиринт. Не так чтобы очень благозвучно, но для лошади вполне нормально и на слуху. Зато у родителей его имена были что надо — Лавиния и Бинго. Правда, красиво? Представьте, полные трибуны, музыка, зеленое поле ипподрома, и диктор объявляет: «По третьей дорожке стартует Бинго под седлом мастера-жокея…»

Нет, с Малышовым отцом дела мне иметь не пришлось, да и не проявил он себя особо как спортивная лошадь, так, средненькие результаты показывал, а к четырем годам, когда ясно стало, что в гладких скачках[4] удача ему не светит, сначала решили было его в стиппльчезы[5]. Но не повезло ему и там: упал, повредил сустав, и отправили его обратно в завод как производителя, кровь-то в нем самая что ни на есть скаковая. Полукровка — карачаевская и английская скаковая порода. А почему именно так, а не иначе вышло, кто знает. Иногда, кроме крови, еще и характер чемпионский надо иметь. Лошадь, она в этом смысле от человека ничем не отличается. Да и во многих других смыслах тоже.

А Малыш, ну Лабиринт то есть, с ним у меня такая история вышла…

Вы сами знаете, скачки — это тотализатор, то есть деньги. Большие скачки — большие деньги. А стало быть, всегда найдется тот, у кого интерес не только и не столько спортивный. К чему я это говорю?

Я жокей, понимаете? Я с лошадьми с детства, я их люблю и нутром чувствую. И опыта у меня достаточно, и чувства пейса[6]. Я — жокей… А вот оказалось недостаточно всех этих качеств, чтобы войти в элиту, что ли. Туда, где лучшие лошади, лучшие ипподромы, лучшие, лучшие, лучшие… Ну и призовые, а как вы думаете? Но надо, чтобы не только ты всего этого захотел и был достоин, а чтобы и тебя там захотели тоже. Как везде. В общем, я на хорошем счету был, победы уже были, заметили меня, лошадей стали доверять, ставки делать. И вот в один прекрасный день перед стартом подходит ко мне один наш близкий к определенным кругам сотрудник, отводит в сторону и тихо говорит:

— Догадываешься, кто меня послал?

— Догадываюсь, — говорю, — а что?

— Раз догадываешься, — отвечает, — то велено передать… Короче, в последнем повороте возьмешь на себя, понял? Не пожалеешь.

Для непосвященных перевожу. Это он мне так предложил перед выходом на финишную прямую придержать лошадь. Зачем и почему именно мне и именно тогда?

Очень просто: лошадь, на которой мне в тот день предстояло скакать, была явным фаворитом, и ставки, соответственно, были в основном на нее. А представьте, что вместо фаворита первой приходит другая лошадь — темная: сколько тот, кто на нее поставил, может в этом случае получить?

Конечно, за этим следят, результаты скачки могут аннулировать, жокея дисквалифицировать, даже уголовное дело открыть, но… Ведь те, кто такие дела делает, они тоже с мозгами, и неплохими. Почему именно последний поворот? А там самая рубка и начинается — каждый хочет перед финишным рывком позицию получше занять, чтобы не затерли, не задели, не помешали. И происходит маленькая давка между лошадьми и жокеями за место под солнцем. Попробуй угляди тут, ты взял на себя или тебя взяли в клещи…

Послал я его. Правой — на пол. Жокей, как и лошадь, перед скачкой на взводе, и уж коли кто или что мешает…

Скачку я выиграл, да и не я, в общем, лошадь сама за меня все сделала, мое дело было не мешать, ну я и не стал. Класс, он и есть класс, что тут скажешь. И лошади, и всадника.

Н-да… А карьеру жокейскую свою, выходит, проиграл. То, что мне в тот же вечер… Это ладно, конный спорт занятие не для слабых. Но вот назавтра получаю я командировку на конезавод молодняк отбирать, жеребят перспективных. Это в разгар сезона! Классного жокея отправлять за тысячу километров от скачек, в горы… Я, конечно, сразу все понял — вот как вы сейчас. Понял и поехал. А что прикажете делать? В милицию (тогда еще по-старому было — милиция) идти жаловаться?

Конезавод — это такое место… Место, где начинается все. Вся лошадиная жизнь, весь конный мир начинается там. Рождение классной скаковой лошади планируется специалистами на годы, на поколения вперед. Ни одной случайности, ни одного непродуманного шага. А настоящая конная романтика — это табуны. Весной, летом сотни лошадей отправляются на пастбища, в предгорья. Свежий горный воздух, мягкая молодая трава, свобода… Там-то они и растут, силу нагуливают, класс свой кровный, характер.