Цикл

– Но когда пытаюсь представить идеальный мир, где мы, типа, духовно растем, и все добрые, и прогрессируем как вид… У меня не выходит. Либо я слишком тупой, чтобы такое выдумать, либо слишком умный и понимаю, что такого никогда не будет. Гораздо легче представить антиутопию, войну и всю ту чушь, с которой мы живем. И вот она случилась – она прямо за дверью, и меня это бесит, и, может, странно, но мне кажется, что отчасти я в этом виноват. Как будто я не должен был терять надежду. Стараться усерднее.

– Так нечестно, чувак. Несешь какой-то супергеройский бред. Но я понимаю, о чем ты. Трудно так себя не чувствовать. Раньше я просыпался часа в три утра от сумасшедшей тревоги. Будто обязан был решить все мировые проблемы. Рассказал об этом бабуле, которая нас с Родни тогда растила, и она сказала мне, что я дурак. Сказала вот что: «Я хочу, чтобы ты каждое утро, как проснешься, давал себе два обещания. Первое: я сделаю все возможное, чтобы быть здоровым и продолжать жить. Второе: я буду добрым к другим и к себе». И все.

– Думаешь, если бы все так поступали, мы бы достигли утопии?

– Откуда я знаю, чувак. Мне это помогло. Но потом случается вот такое дерьмо, и выполнить обещания почти невозможно. Сейчас просто надеюсь, что я, Люси и все мы сможем найти место подальше от всех этих придурков, где могли бы снова попытаться стать добрыми.

– Хорошая мысль.

– Да. Больше у меня ничего нет.

– Здесь есть комнаты отдыха для сотрудников? Кухонька в задней части магазина?

– Нет.

– А где вы обедаете?

– Тут центр города. Я ем в кафешках.

– А если один на смене?

– Грею еду в маленькой микроволновке под прилавком, а потом зажигаю палочку с наг чампом, чтобы не чувствовать вонь диабетного дерьма Бламперса.

– Значит, у тебя есть фольга?

– Нет, чувак. Я только что сказал: есть только микроволновая печь. Думаешь, я в нее фольгу бросаю?

Голос Иуды звучал напряженно, но в то же время сдержанно, чего она раньше не слышала.

– А мини-холодильник для еды или напитков? Там могут быть остатки, завернутые в фольгу.

– Нет. Буррито съедаю зараз, а Тони приносит еду из дома в термопакете.

– Ладно… Черт.

Мужчина постарше – Стив? – расстроенный выдохнул через нос.

– Тут сигнал ловит?

– Ни хрена. Захожу в Интернет с рабочего компьютера, а звонки по стационарному делаю. Старые кирпичные стены хоть и красивые, но сигнал точно не пропускают.

– Тогда хорошо. Это нам на руку. Под кладкой есть металлический каркас? Видел какие-нибудь металлические балки в стенах?

– Нет. Без понятия. А что?

– Если б можно было подключиться к генератору в соседнем здании… или отрубить прерыватель и подключиться к главной линии, пустить электричество в балки. Получилась бы этакая клетка Фарадея… Но тогда все равно не получится выставить частоту спутника…

– Подожди. Хочешь послать противодействующий сигнал? Типа, как Иран, когда не хотел, чтобы люди видели новости о революции?

– Да, как Иран. А ты откуда об этом знаешь?

– Чувак, я работаю в музыкальном магазине. У меня времени завались. Я только и делаю, что за Бламперсом смотрю…

– Соль. Как насчет соли? Соль есть?

– Вот это другой разговор. У нас есть коробка с приправами, там куча пакетиков с солью.

– Отлично. – Люси вздрогнула, когда мужчина хлопнул в ладоши. – Уже кое-что. Разлей вот это, а я пойду за солью.

– Ладно.

– Еще нам понадобится какой-нибудь пластиковый или металлический таз. Лучше, если металлический. Пожалуйста, скажи, что он есть.

– В кладовке – может быть.

– А вода? Только раковину в туалете используете?

– Нет. Есть кран в зоне отгрузки. Мы там воду в ведро для мытья берем.

– Замечательно. Мне нужно ведро свежей чистой воды. И туда нужно засыпать всю соль.

– Я займусь. Но, может, объяснишь, что мы с водой делать будем? Девочку поливать я отказываюсь…

– Нет, нет! Конечно, нет. Слушай… в шее у девочки, в шее Марисоль, есть устройство, и оно работает очень, очень плохо, но, несмотря на это, она может контролировать себя, хотя большинство участников теста… большинство людей так не смогли бы. И если хотим остановить происходящее, надо выяснить, в чем ее особенность, и тогда, возможно, сможем помочь другим пострадавшим. Но это устройство у нее в шее пытается связаться со спутником, с невероятно сильным, очень специфичным сигналом, и если ему это удастся…

– Эти твари нас найдут.

– Да, найдут. Поймут, что мы пытаемся сделать. И разорвут нас и ее на куски.

Люси слышала, как Иуда решительно идет по магазину к зоне отгрузки.

– Это правда? Ты… работаешь стриптизершей в «Котельной»? – Речь Джейка стала четче.

– Да, я стриптизерша, – сказала Тони. – Точнее, была. Сегодня твои дружки сожгли «Котельную» дотла. Убили моего друга. Думаю, убили бы и меня. Какая-то девчонка со спортивной сумкой набросилась на меня, пока твои приятели запинывали вышибалу до смерти.

– Они мне не приятели.

Люси услышала боль в его голосе.

Он что, всерьез злится, что его приятели из Брауэр Бьютт не приняли его в стадо? Неужели он впервые чувствует себя отвергнутым?