Цепь судьбы

— Ну да, призраки, темные сталкеры… наслышаны, — усмехнулся Варяг. — Я пока проводника искал, в баре столько всего нахватался.

— Нет, это все чушь для легковерных. Никаких призраков я лично не видел, а темные сталкеры… может и есть, только не знаю никого, кто бы с ними встречался. Но вот зомби — уже не вымысел киношников, а реальность. Я как-то встретил одного старого приятеля, считавшегося пропавшим без вести, который стал зомби. Жуткое зрелище. Тело гниёт, мозги едва работают…

Зураб поежился, потом сверился с висящим на шее прибором, что-то отметил на карте и, махнув своим подопечным рукой, пошел вперед, продолжив рассказ:

— …шагает как кукла, мычит, пытаясь что-то сказать, «калаш» в руках пляшет, а палец постоянно жмет на спусковой крючок. Патроны давно закончились, перезарядить ни ума, ни сил не хватает… Да, это к счастью, наверное. Иначе пристрелил бы меня, без малейшего колебания.

— И что, не вспомнил тебя, не узнал?

Проводник, не оборачиваясь, пожал плечами.

— Хрен его знает. Я не спрашивал. Всадил пулю в лоб, а после похоронил по-человечески, — говорил все это Зураб нарочито безразличным тоном, но чувствовалось, что произошедшее оставило в душе сталкера глубокую рану.

Варяг и Николай Витальевич молчали. Оба понимали, что, по сути, Зураб оказал своему приятелю огромную услугу.

— А ещё есть артефакты. Такие, что почти любую рану излечивают или с бабами помогают… ну если какие проблемы. Говорят, что круче «голубых таблеток», — проводник хмыкнул. — Ещё есть камни, улучшающие зрение. Слышал, что вояки такие для снайперов скупали. Носишь на шее такой арт, и через месяц, что твой орел — мышь в поле с самолета видишь.

— И что, все артефакты такие полезные? — недоверчиво спросил Варяг.

— Нет, конечно! Большинство вообще фонят так, что без свинцовых перчаток и трусов лучше не подходить. А некоторые просто безделушки, безопасные, но и бесполезные. Многие носят их с собой на счастье, на удачу… Хотя сам я знаю только одного, кому такой камушек помог. Он хранил его в кармане на груди, и в артефакт попала пуля…

— Спасла ему жизнь, — кивнул Варяг. — У меня боец в роте маленький псалтырь в кармане носил. В него тоже осколок угодил.

— Вот я о чем и говорю. Дело не в артефакте. Случайность, — потом указал рукой под ноги: — Так… вот здесь осторожнее, надо немного в сторону.

Следуя указанию проводника, Варяг взял чуть правее и попутно подумал о камне, который лежал сейчас в кармане брюк, подаренный «долговцем». По словам Мухи, тот тоже должен приносить удачу. Правда, ничего сверхъестественного пока не произошло.

Так за разговорами они прошагали пару часов и вскоре вышли к большой поляне, на дальней стороне которой виднелись одноэтажные постройки. Над головой путников заворчал гром, где-то за тучами полыхнула молния, подсветив изнутри клубящуюся серую массу, и почти сразу начался мелкий дождь.

— А вот и лагерь, — довольно возвестил Зураб. — Здесь заночуем.

Варяг осмотрелся. Приземистые корпуса выглядели мрачно, как, впрочем, и все остальные виденные им в Зоне строения. К лагерю змейкой тянулась асфальтовая дорога, появлявшаяся между деревьев справа и пролегающая до покосившейся будки некоего подобия пропускного пункта с остатками шлагбаума.

Им предстояло пересечь открытое пространство, притом, что в зданиях могли скрываться… враги. Варяг все никак не мог определиться, кем же считать других сталкеров: друзьями или врагами? Пока им никто не встретился, но он склонялся к тому, что разумнее и безопаснее относить всех к «потенциальным противникам». Поэтому от мысли, что до самого лагеря они будут отличными мишенями, у него замирало сердце. Но Зураб уверенно шел вперед, позади него, старательно вышагивая вслед за проводником, двигался отец.

Варяг не стал ничего говорить, но на всякий случай снял автомат с предохранителя и всю дорогу до лагеря внимательно вглядывался в окна зданий.

Вблизи корпуса оказались ещё угрюмее, чем издалека. Облезлая штукатурка, проломленные местами стены, обвалившаяся крыша. На всех до единого зданиях красовались следы от пуль. Но самым удивительным показалось то, что в большинстве окон сохранились стекла. Грязные, поблескивающие от дождевых капель, некоторые в трещинах, но тем не менее уцелевшие даже во время перестрелок.

— А что за лагерь? — поинтересовался Николай Витальевич.

— Пионерский, — лаконично ответил Зураб, и было не понятно, шутит он или всерьез.

— Ну да, — скептически отозвался Варяг. — Если между тех столбов колючую проволоку натянуть, а вон там вышку поставить, то однозначно пионерский!

— Да точно говорю! — продолжал настаивать на своем проводник, не глядя на собеседников, а всматриваясь в здания, словно в поисках чего-то. — Его вроде не сдали в эксплуатацию, не успели.

— Хорошо, что не успели, — покачал головой Николай Витальевич.

— Это точно, — по-прежнему не оборачиваясь, согласился Зураб. — Давай эту хибарку проверим.